Основы теории литературы - 54 стр.

рысях пробегали по железным крышам, коловоротили, мутил, и в каждых руках фигури-
ровала небезызвестная соль, доходя до пяти пудов в мешке. Но недолго длилось торжест-
во капитала мешочников. Инициатива бойцов, повылазивших из вагона, дала поруганной
власти железнодорожников вздохнуть грудью. Один только женский пол со своими тор-
бами остался в окрестностях. Имея сожаление, бойцы которых женщин посадили по теп-
лушкам, а которых не посадили. Так же и в нашем вагоне второго взвода оказались нали-
цо две девицы, а пробивши первый звонок, подходит к нам представительная женщина с
дитем, говоря:
      – Пустите меня, любезные казачки, всю войну я страдаю по вокзалам с грудным
дитем на руках и теперь хочу иметь свидание с мужем, но по причине железной дороги
ехать никак не возможно, неужели я у вас, казачки, не заслужила?
      – Между прочим, женщина, – говорю я ей, – какое будет согласие у взвода, такая
получится ваша судьба. – И, обратившись к взводу, я им доказываю, что представительная
женщина просится ехать к мужу на место назначения и дите действительно при ней нахо-
дится и какое будет ваше согласие – пускать ее или нет?
      – Пускай ее, – кричат ребята, – опосле нас она и мужа не захочет…
      – Нет, – говорю я ребятам довольно вежливо, – кланяюсь вам, взвод, но только
удивляет меня слышать от вас жеребятину. Вспомните, взвод, вашу жизнь и как вы сами
были детьми при ваших матерях, и получается вроде того, что не годится так говорить…
      И казаки, проговоривши между собой, какой он, стало быть, Балмашев, убедитель-
ный, начали пускать женщину в вагон, и она с благодарностью лезет. И каждый, раскипя-
тившись моей правдой, подсаживает ее, говоря наперебой:
      – Садитесь, женщина, в куток, ласкайте ваше дите, как водится с матерями, никто
вас в кутке не тронет, и приедете вы, нетронутая, к вашему мужу, как это вам желательно,
и надеемся на вашу совесть, что вы вырастите нам смену, потому что старое стирается, а
молодняка, видать, мало. Горя мы видели, женщина, и на действительной и на сверхсроч-
ной, голодом нас давнуло, холодом обожгло. А вы сидите здесь, женщина, без сомнения…
      И, пробивши третий звонок, поезд двинулся. И славная ночка раскинулась шатром.
И в том шатре были звезды-каганцы. И бойцы вспоминали кубанскую ночь и зеленую ку-
банскую звезду. И думка пролетела, как птица. А колеса тарахтят…
      По происшествии времени, когда ночь сменилась со своего поста и красные бара-
банщики заиграли зорю на своих красных барабанах, тогда подступили ко мне казаки,
видя, что я сижу без сна и скучаю до последнего.
      – Балмашев, – говорят мне казаки, – отчего ты ужасно скучный и сидишь без сна?