ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
озабоченный таким оборотом дела, отец сказал ей со вздохом: «Мальчик мог
бы жить счастливо, оставшись на родине, но если он пустится в чужие края, то
станет самым жалким, самым несчастным существом на свет. Нет, я не могу на
это согласиться».
Прошел без малого год, прежде чем мне удалось вырваться на волю. В
течение этого времени я упорно оставался глух ко всем предложениям заняться
делом и часто пререкался с отцом и матерью, которые решительно противились
тому, к чему меня так сильно влекло. Однажды один мой приятель,
отправлявшийся в Лондон на корабле своего отца, стал уговаривать меня ехать
с ним, соблазняя, как это водится у моряков тем, что мне ничего не будет
стоить проезд. И вот, не спросившись ни у отца, ни у матери, не уведомив их
ни словом и предоставив им узнать об этом как придется, не испросив ни
родительского, ни Божьего благословения, не принимая в расчет ни
обстоятельств, ни последствий, в недобрый – видит Бог! – час, 1 сентября 1651
года, я взошел на борт корабля, отправлявшегося в Лондон.
Надо полагать, никогда еще несчастья и беды молодых искателей
приключений не начинались так рано и не продолжались так долго, как мои.
Не успел наш корабль выйти в открытое море, как подул ветер, вздымая
огромные, страшные волны. До тех пор я никогда не бывал на море и не могу
описать, как худо пришлось моему бедному телу и как содрогалась от страха
моя душа. И только тогда я всерьез задумался о том, что я натворил, и о
справедливости небесной кары, постигшей меня за то, что я так бессовестно
покинул отчий дом и нарушил сыновний долг. Все добрые советы моих
родителей, слезы отца и мольбы матери воскресли в моей памяти, и совесть,
которая в то время еще не успела окончательно очерстветь, терзала меня за
пренебрежение к родительским увещаниям. Между тем ветер крепчал, и на
море разыгралась буря, которая, впрочем, не шла в сравнение с теми, что я не
раз видел потом, и даже с той, что мне прищлось увидеть несколько дней
спустя....
Дневник:
