Социология управления. Алехин Э.В. - 24 стр.

В частности, президент России приходит к власти не так, как советский
генеральный секретарь, и не так, как американский президент. Он, де-факто, не
располагает такой властью и такими средствами, как они, не имеет в своем
распоряжении такие материальные средства, имеет другие отношения с
парламентом и т. д. Аналогичный пример можно привести и в сфере экономики:
на самом деле нет реальной многоукладности, а есть гибриды, напоминающие
явления разных укладов. Частные предприятия порой ведут себя так, будто они
– государственные, а государственные – будто они частные.
     Также в качестве яркого примера социального гибрида можно привести
так называемую постсоветскую Россию. В результате антикоммунистического
переворота (август 1991 – октябрь 1993) в России стала формироваться
социальная организация (система, строй), для которой еще нет общепринятого
социологического названия. Обычно её называют         постсоветской     системой
(постсоветизмом), выделяя лишь тот ее признак, что она пришла на смену
советской социальной организации (советизма). Эта социальная организация
создавалась как гибрид: советизма (коммунизма), западнизма, национально-
русского (дореволюционного) фундаментализма. Раскрывая далее каждую из
составляющих     этого   гибрида     будут   рассмотрены   следующие     законы
социального    управления:   закон    социальной   регенерации   и    социальной
деградации.
     8) Закон социальной регенерации заключается в следующем: если
разрушается социальная организация человеческого объединения и при этом
сохраняется человеческий материал, материальная культура и геополитические
условия страны, то вновь создаваемая социальная организация объединения
воспроизводит некоторые важнейшие (входящие в число определяющих) черты
разрушенной организации.
     Так, например, с советизмом (см. пример выше) Россия прожила более
семидесяти лет. С ним она добилась выдающихся эпохальных успехов, на
несколько десятилетий стала лидером социальной эволюции человечества.
Советский период был, и по всей вероятности, останется навсегда вершиной
российской истории. И как бы к нему ни относились строители новой России,