ВУЗ:
Составители:
254
государственного института. Ведь эта «четвертая власть», в отличие от ис-
полнительной, законодательной и судебной, не избирается, не назначается,
а как бы присваивает себе право говорить от лица и в интересах народа. Од-
нако в демократии за народом признается право иметь множество лиц и ин-
тересов. Отсюда неизбежно проистекает партийность осмысляющей себя
как
«четвертая власть» прессы и, соответственно, ее идеологическая зависимость
от политических групп. По этой же причине тоталитарные режимы, не доз-
воляющие множественности интересов, никаких проблем с обоснованием
независимости собственной прессы не испытывали.
Принятое в англосаксонской прессе физическое отграничение коммен-
тария от информации отчасти решает эту проблему. К сожалению, неиз-
бежный
отбор информации, выходящей за рамки непосредственных инте-
ресов целевой аудитории, и клиширование этой информации в удобных и
знакомых местной публике формах сами по себе являются своего рода ре-
дакционным комментарием. Радио- и тем более телевизионная трансляция
новостей дополнительно ухудшают ситуацию по причине краткости и узо-
сти новостных выпусков и более
жестких требований по упрощению их
стилистики. Из этого следует, что независимость прессы как объективного
транслятора картины мира в нынешних условиях недостижима.
И тем не менее, несмотря на общераспространенную репутацию прес-
сы как средоточия продажных лживых журналистов, на некоторых уровнях
потребления информации есть вполне понятная потребность в объективных
и непредвзятых сообщениях о
происходящем. Эти уровни непосредственно
связаны с областью эмпирических знаний и конкретного интереса данной
аудитории. В самом деле, проблемы городского благоустройства или улич-
ной преступности для читателя местной газеты, во-первых, представляют
непосредственный интерес, а во-вторых, объективность сообщений на эту
тему в принципе поддается проверке. С другой стороны, международные
новости
и даже информация о федеральной политике (если речь не идет о
налоговой и социальной политике) непроверяемы и частного интереса не
вызывают. Точно так же и сообщения о переменах в составе совета дирек-
торов автомобильной компании «Форд» для приверженца этой марки менее
интересны, чем новости о ценовой политике местного дилера, да и
досто-
верность их лично он проверить не может.
Мне кажется, что оправданием существования прессы является ее ути-
литарность. Там, где ее степень высока, имеет смысл желать (а для журна-
листов — добиваться) независимости конкретного информационного пред-
приятия. Там, где утилитарность отсутствует (как в подавляющей части
российской прессы), даже искреннее желание журналистов
быть честными
и независимыми неспособно смыть с прессы заслуженное клеймо пропа-
гандистского инструмента и «стиральной машины для мозгов».
государственного института. Ведь эта «четвертая власть», в отличие от ис-
полнительной, законодательной и судебной, не избирается, не назначается,
а как бы присваивает себе право говорить от лица и в интересах народа. Од-
нако в демократии за народом признается право иметь множество лиц и ин-
тересов. Отсюда неизбежно проистекает партийность осмысляющей себя как
«четвертая власть» прессы и, соответственно, ее идеологическая зависимость
от политических групп. По этой же причине тоталитарные режимы, не доз-
воляющие множественности интересов, никаких проблем с обоснованием
независимости собственной прессы не испытывали.
Принятое в англосаксонской прессе физическое отграничение коммен-
тария от информации отчасти решает эту проблему. К сожалению, неиз-
бежный отбор информации, выходящей за рамки непосредственных инте-
ресов целевой аудитории, и клиширование этой информации в удобных и
знакомых местной публике формах сами по себе являются своего рода ре-
дакционным комментарием. Радио- и тем более телевизионная трансляция
новостей дополнительно ухудшают ситуацию по причине краткости и узо-
сти новостных выпусков и более жестких требований по упрощению их
стилистики. Из этого следует, что независимость прессы как объективного
транслятора картины мира в нынешних условиях недостижима.
И тем не менее, несмотря на общераспространенную репутацию прес-
сы как средоточия продажных лживых журналистов, на некоторых уровнях
потребления информации есть вполне понятная потребность в объективных
и непредвзятых сообщениях о происходящем. Эти уровни непосредственно
связаны с областью эмпирических знаний и конкретного интереса данной
аудитории. В самом деле, проблемы городского благоустройства или улич-
ной преступности для читателя местной газеты, во-первых, представляют
непосредственный интерес, а во-вторых, объективность сообщений на эту
тему в принципе поддается проверке. С другой стороны, международные
новости и даже информация о федеральной политике (если речь не идет о
налоговой и социальной политике) непроверяемы и частного интереса не
вызывают. Точно так же и сообщения о переменах в составе совета дирек-
торов автомобильной компании «Форд» для приверженца этой марки менее
интересны, чем новости о ценовой политике местного дилера, да и досто-
верность их лично он проверить не может.
Мне кажется, что оправданием существования прессы является ее ути-
литарность. Там, где ее степень высока, имеет смысл желать (а для журна-
листов — добиваться) независимости конкретного информационного пред-
приятия. Там, где утилитарность отсутствует (как в подавляющей части
российской прессы), даже искреннее желание журналистов быть честными
и независимыми неспособно смыть с прессы заслуженное клеймо пропа-
гандистского инструмента и «стиральной машины для мозгов».
254
