Экологическая этика. Ильиных И.А. - 101 стр.

      Сеpьезным вкладом в pазвитие экологической этики в России явилось
издание в 1899 году в С.-Петеpбуpге книги pусского пpавоведа С. Фишеpа
"Человек и животное. Этико-юpидический очеpк". Автоp впеpвые в России
заявил, что: 1) Госудаpство должно охpанять интеpесы животных; 2) Эта
охpана должна выpазиться в пpавовых ноpмах; 3) Лучшим сpедством для этого
является пpизнание пpавовой личности животных, т.е. наделение животных
известной долей пpавоспособности". По мнению С. Фишеpа, все животные (не
только домашние) "заслуживают непосpедственной уголовно-пpавовой охpаны
pади самих себя" (80). Эта pабота и по сей день является выдающимся
памятником pусской этической мысли по отношению к пpиpоде.
      Причем необходимо отметить, что этические вопросы по отношению к
природе поднимались не только столичными природоохранниками, но и на
периферии. Организатор Астраханского заповедника астраханский краевед В.
Хлебников (отец поэта Велимира Хлебникова), выступая в 1919 году на съезде
лесоводов в Астрахани заявил: "Человеку легче победить и подчинить себе
силы природы, чем самого себя. В этой борьбе человека со своими издревле
наследственными звериными побуждениями одним из самых важных средств к
победе является привычка. Каждая пролитая капля чужой крови облегчает
пролитие следующей капли и, наоборот, чем реже человек видит кровь, тем
труднее ему смотреть на нее. Для совершенствования человеческой личности в
полном высоком смысле этого слова вредно всякое убийство, вредно даже
участие в нем..." (37).
      Вспоминая о начале ХХ века, нельзя не упомянуть и русских поэтов,
которым была не чужда тема этического отношения к животным – взять того
же Сергея Есенина или Владимира Маяковского. Хотя, конечно, С. Есенин не
совсем пpав: животные – не бpатья наши меньшие, они – наши стаpшие бpатья,
да и нечего хвастать тем, что "никогда не бил" их по голове.
      Однако в 30-х годах, как образно пишет А. Стручков "голоса эстетически-
этического подхода замолчали в пустыне "социалистического строительства"
(25).
      Этико-эстетический подход мог родиться только в высококультурной
среде определенной части деятелей охраны природы, преимущественно
крупных академических ученых – зоологов, ботаников, географов, часто
выходцев из дворянских фамилий – знатоков и любителей поэзии, живописи,
театра. Как совершенно справедливо заметил санкт-петербургский историк
Д. Александров: "Повседневность этих ученых окрашена в эстетические и
этические тона, значения жизненного опыта оказываются этическими и
эстетическими" (Александров, 1994). Сама охрана природы казалась им ближе
к охране памятников культуры как по этическим, так и эстетическим и
религиозным соображениям. Именно эти люди играли первую скрипку в
российском заповедном деле и охране дикой природы. Однако позже (вплоть до
70-80-х годов XX века) им на смену в заповедное дело пришли лесники и
биологи-охотоведы (преимущественно выпускниками подмосковного пушно-
мехового института, ученики известного преобразователя природы П.
Мантейфеля). Вместо этико-эстетического они проповедовали хозяйственный

                                                                         101