Русская литература XX века. Ч.2. Тексты и задания к практическим занятиям. Житенев А.А. - 15 стр.

принесла. Был в этих местах один ýхарь. Кожи по краю ездил собирал,           сделать с рукой: её как приварили к загрúвку, и крепость руки была какая-
заготовитель. Ну, заодно и меня заготовил». «Вы знаете его?» – «Ни разу       то нечеловéческая.
не видал, Как мать забрюхáтела, он к ней больше глаз не казáл. А потом               Ужас, что творилось в душе Спирьки!.. Стыд, боль, злоба – всё там
его за что-то арестовали – и ни слуху ни духу, Наверно, вышку навелú. Ну,     перемешáлось: душило. Вышли на крыльцо... Удар – и Спирька полетел
и стал я, значит, жить-поживать...» – И так же резко, как захотелось весело   вниз с высокого крыльца и растянýлся на сырой солóменной подстилке, о
рассказать про свою жизнь, так сразу расхотéлось, Мало веселого... Про        которую вытирают ноги. «Убью», – мелькнуло в Спирькиной голове.
лагерь, что ли? Спирька посмотрел на Ирину Ивановну, и в сердце опять         Сергей Юрьевич спускáлся к нему. Слепая ярость бросала и бросала
толкнýлось неодолимое желание: потрогать горлышко женщины, погладить.         Спирьку вперед, но, кажется, он ни разу так и не достал учителя. От
      Он поднялся. «Мне в рейс. Спасибо за угощение». – «Ночью в рейс?» –     последнего удара он не встал. Учитель наклонился над ним. «Я тебя
удивилась Ирина Ивановна. – «У нас бывает. До свиданья. Я к вам еще           урабóтаю», – неразбóрчиво, слабо, серьёзно сказал Спирька. «Будем
приду». Спирька, не оглянувшись, вышел из гóрницы, – «Странный                считать, что это урок вежливости. Лагерные штучки надо бросать». –
парень», – сказала жена после некоторого молчания. – «Красивый, ты            Учитель говорил не зло, тоже серьезно. «Убью, знай». – «За что? –
хотела сказать?» – «Красивый, да». – «А знаешь, он влюбился в тебя». –        спокойно спросил учитель. – За что ты меня убьешь?.. Подлец» – и ушёл в
«Да?» – «И тебя, кажется, поскреблó по сердцу. Только не получится у          избý.
тебя». Женщина вопросительно посмотрела на мужа. – «Испугáешься, –                   Вернувшись домой, Спирька, не зажигая огня, тихо снял со стены
сказал тот. – Для этого нужно мужество и сила, Вот он – сумеет. Между         ружьё. Зашёл в избу, стал на прúпечек, нашел в темноте голову матери,
прочим, он сидел в тюрьме». – «Почему ты решил?» «Да так, есть                погладил по жидким тёплым волосам. Он, бывало, выпивши ласкал мать;
приметы »                                                                     она не встревóжилась. Сказал, что ему в рейс. Мать во тьме перекрестила
      Через три дня, вечером, Спирька пошёл к своим новым знакомым.           его. «Потише хоть éхай-то, а то гóните как чумные». «Всё будет хорошо».
Ирина Ивановна была дома одна, удивилась и, как показалось Спирьке,           Спирька бодрился, а хотелось скорей уйти и как-нибудь забыть про мать:
обрáдовалась. Спокойный, решительный, Спирька прошел в гóрницу и              вот кого больно оставлять в этой жизни – мать. Страшно стало: что-нибудь
подал женщине кроваво-красный пылáющий букетик жаркóв. – «Ах!.. –             сейчас помешает. И опять навязчивая мысль: «Ах, как он меня бил! Как
обрадовалась женщина, – Ах, какие они! Как они называются?» –                 бил!.. Умеет».
«Жарки». – В груди у Спирьки весело зазвенéло. Так бывало, когда                     Спирька сам удивлялся своей лёгкости, лóвкости. Сам себя не
предстояло драться или обнимать желанную женщину. Он улыбался, ему            слышал. Бесшýмно зашёл в дом через пристрóйку, нащýпал дверь
было легко. Женщина тоже засмеялась и смутилась, Спирька наслаждался:        гóрницы, вошёл. Потом нашёл на стене выключáтель, щёлкнул. На него,
как в жаркий день пил из родника студёную воду, погрузив в нее всё лицо.      сидя в кровати, смотрел Сергей Юрьевич. Приподнялáсь и Ирина
Он повлёк к себе женщину... Он видел, как расширились её близкие             Ивановна. Спервá устáвилась на мужа, потом, от его взгляда, – на Спирьку
удивлённые глаза. «Господи, мне больше пока ничего не надо – поцелýю,         с ружьём. Безмóлвно открыла рот. «Я предупреждáл: я тебя урабóтаю», –
и всё». И поцеловал. И тут вошел муж... Спирька не слышал, как он вошел.      сказал Спирька. Супрýги молчали. «Вылáзь из кровати», – приказал
Увидел, как вскинулась голова женщины и испуг плеснýлся в её глазах...       Спирька. – «Спиридóн... тебе же будет расстрéл, неужели...» – «Я знаю.
Спирька отпустил женщину. Не было ни стыдно, ни страшно. Жалко                Вылазь». Сергей Юрьевич спрыгнул с кровати. Спирька вскинул ружьё.
было. Такая досада взяла на этого опрятного, сильного, увéренного             Сергей Юрьевич мертвенно побледнел... И тут вдруг закричала Ирина
человека... Хозяин пришёл. И всё у них есть, у дьяволов, везде они –          Ивановна, да так ужасно, так громко, неистово, трéбовательно, так
желанные люди.                                                                непохоже на себя, такую маленькую, ýмненькую, с тёплыми мягкими
      «Лихóй парень! Ну как, «удалось что-нибудь?» – Сергей Юрьевич           губами. И свалилась с кровати, и поползлá, с обнажившимся телом,
хотел улыбнуться, но улыбки не вышло, только нехорошо сузились глаза и        протягивая руки... «Не надо! О-о-о-й!» И хотела схватить за ружьё, хотела
толстые губы обиженно подрожáли. Он посмотрел на жену, «Что молчите?         поймать ноги Спирьки. Спирька растерялся, отпинывал женщину... И как-
Что побледнéла?!» Крик – злой, резкий – как бичом ударил женщину:             то ясно вдруг понял: если сейчас выстрелит, то выстрел этот потом ни
«Шлюха!.. Успела?» Муж шагнул к ней. Спирька загородил ему дорогу.           замолúть, ни залить вином нельзя будет. Если бы она хоть не так выла!..
Вблизи увидел, как горят тёмные глаза его обидой и гневом. «Спокойно», –     «Мать вашу!..» – заругáлся Спирька.
сказал Спирька. В слéдующее мгновéние сильная короткая рука влеклá                   Вышел из гóрницы и пошагáл прочь от тёмного дома. Он как-то
Спирьку из гóрницы. Ну-ка, красавец, пойдем!..» Спирька ничего не мог         сразу вдруг очень устал. Вспомнилась мать, и он побежал, чтоб убежать от
                                    29                                                                            30