Русская литература XX века. Ч.2. Тексты и задания к практическим занятиям. Житенев А.А. - 14 стр.

UptoLike

Составители: 

Задание 2. Прочитайте текст.
Сурáз
Спирьке Расторгýевутридцать шестой, а на виддвадцать пять, не
больше. Он поразительно красив: в субботу сходит в баню, пропáрится,
наденет свежую рубахумолодой бог! Глаза ясные, умные... Женственные
губы áло цветут на смýглом лице. Брови ворóньего крыла. Чёрт его знает!..
Природа тоже иногда шутит. Ну зачем ему? Он и сам говорит: «Это мне
до фéни». Ему всё фéни. Тридцать шесть летни семьи, ни хозяйства
настоящего. Знает своемашúнничать да к одиноким бабам по ночам
шáстать. Ему этотоже «до фени». Как назло кому: любит постарше и
пострашнее. «С лица воду не пить, – резóнно отвечает Спирька. – Пусть и
тёрка, а душевней всех вас».
Жизнь Спирьки скособóчилась рано. Ещё он только был в пятом
классе, а уж начались с ним всякие истории. Учительница немецкого
языка, тихая обидчивая старушка из эвакуированных, пристально
рассматривая Спирьку, говорила с удивлением: «Байрон!.. Это
поразительно, как похож Спирьке это надоело. И однажды он при
учительнице загнýл такой мат, какого постеснялся бы пьяный мужик.
«Байрона» немилосéрдно выпорола мать. Он отлежáлся и двúнул на фронт.
В Новосибирске его поймали, вернули домой.
В школу он больше не пошел, как мать ни билась и чем только ни
лупúла. Он пригрозил, что прыгнет с крыши на вилы. Мать отступилась.
Спирька пошел работать в колхоз. Рос дерзким, не слушался старших,
хулигáнил, дрался... Мать вконéц измýчилась с ним и махнула рукой:
«Давай, может, посáдют». И правда, посадили. После войны. С дружком
перехватили на дороге сельпóвскую телéгу из соседнего села, отняли у
вóзчика ящик водки... Сутки гуляли напропалýю у Спирькиной «марýхи»...
И тут их накрыла милиция. Спирька успел схватить ружье, убежал в баню,
и его почти двое суток не могли взятьотстрéливался. Потом он
протрезвился, смертельно захотел спать... Выкинул ружьё и вышел.
Пять лет «пыхтéл». Пришёлтакой же размáшисто-красивый,
дерзкий и такой же неожиданно добрый. Добротой своей он поражал, как и
красотой. Мог снять с себя последнюю рубаху и отдатьесли кому нужна.
Мог в свой выходной поехать в лес, до вечера пластáться там, а к ночи
привезти машину дров каким-нибудь одиноким старикам. Привезёт,
сгрýзит, зайдет в избý. И смотрит с любопытством: «Что, ничего я
мужик Пришёл Спирька из тюрьмы... Дружковникого, разъехались,
«марухи» замуж повыходили. Думали, уедет и он. Он не уехал. Немного
погулял, отдал деньги матери, пошел шоферить.
В село Ясное приехали по весне два новых человека, учителя: Сергей
Юрьевич и Ирина Ивановна Зеленéцкиемуж и жена. Сергей Юрьевич
учитель физкультуры, Ирина Ивановнапения. Сергей Юрьевич
невысокий, мускулистый, широчéнный в плечах. Ирина Ивановна
27
маленькая, блéдненькая, по-девичьи стройная. Ничего вроде бы
особенного, а невóльно засмáтривались на нее.
Первым, кто пришел навестить приезжих, был Спирька, Он и раньше
всегда ходил к новым людям. Придет, посидит, выпьет с хозяевами,
поговорит и уйдёт. Вот и теперь Спирька стукнул в дверь гóрницы и
вошел: «Здравствуйте!» «Здравствуйте!» – сказали супруги. И невольно
засмотрелись на Спирьку. Так было всегда. «Спиридóн Расторгуев». –
«Сергей Юрьевич». – «Ирина Ивановна». «Садитесь, пожалуйста».
Пожимая тёплую маленькую ладошку Ирины Ивановны, Спирька открыто,
с любопытством оглядел всю её, Ирина Ивановна чуть помóрщилась от
рукопожатия, улыбнулась, почему-то поспéшно отняла руку, поспешно
повернулась.
Сергей Юрьевич смотрел на него. «С приездом, – сказал Спирька».
«Спасибо». «Пришёл попровéдать, – пояснил гость. – А то пока наш народ
раскачается, засохнуть можно». «Необщительный народ?» «Как везде:
больше по своим углам». «Вы здéшний?» «Здешний. Чалдóн». «Серёжа, я
сготовлю чего-нибудь?» «Давай!» – охотно откликнулся Сережа и опять
весело посмотрел на Спирьку. «Вот со Спиридоном и отпрáзднуем наше
новоселье». «Откуда будете?» «Не очень далеко Как жизнь здесь?» –
спросил Сергей Юрьевич. «Жизнь...» – Спирька помолчал, но не искал
слова, а жалко вдруг стало, что не будет слышать, как он скажет про
жизнь, эта маленькая женщина, хозяйка. «Учительствовать?» – «Да». –
«Она по кому учитель?» – «По пению». – «Что, поёт хорошо?» – оживился
Спирька. «Поёт...» – «Может, споёт нам?» – «Ну... попросите, может,
споёт».
И Спирька вышел из горницы. Вернулись вместеИрина Ивановна
и Спирька. Хозяйка несла на тарелочке сыр, колбасу, сало. «Милое дело
огурец да кусок сала! Верно?» – Спирька глянул на хозяина. Вместо водки
на столе появился коньяк. «Я сразу себе стакан, потомша: привык так.
МожноСпирьке любéзно разрешили. «Вот... – поёжился, – Достáли слой
вечной мерзлоты, как говорят». Супруги выпили по рюмочке. Спирька
смотрел, как вздрáгивало нежное гóрлышко женщины. Ито ли коньяк
так сразу, то ли кровьдо зýда в руках захотелось потрóгать это
горлышко, погладить. Взгляд Спирьки посветлел, поумнел... На душе
захорошело.
«Что бы такое рассказать весёлое?» – думал Спирька. «Самогон
теперь редко, – сказал он, – Это в войну...» – И вспомнились далекие
трудные годы, голод, непосильная, недéтская работа на пашне... И
захотелось обо всём этом рассказать весело. Он вскинул красивую голову,
в упóр посмотрел на женщину, улыбнулся: «Рассказать, как я жилИрина
Ивановна поспешно отвела от него взгляд. «Расскажи, расскажи,
Спиридон», – попросил Сергей Юрьевич. Спирька закурил. – «Ясурáз», –
начал он. – «Как это?» – не поняла Ирина Ивановна. – «Мать меня в подóле
28
Задание 2. Прочитайте текст.                                                 маленькая, блéдненькая, по-девичьи стройная. Ничего вроде бы
                                  Сурáз                                      особенного, а невóльно засмáтривались на нее.
      Спирьке Расторгýеву – тридцать шестой, а на вид – двадцать пять, не         Первым, кто пришел навестить приезжих, был Спирька, Он и раньше
больше. Он поразительно красив: в субботу сходит в баню, пропáрится,         всегда ходил к новым людям. Придет, посидит, выпьет с хозяевами,
наденет свежую рубаху – молодой бог! Глаза ясные, умные... Женственные       поговорит и уйдёт. Вот и теперь Спирька стукнул в дверь гóрницы и
губы áло цветут на смýглом лице. Брови ворóньего крыла. Чёрт его знает!..    вошел: «Здравствуйте!» «Здравствуйте!» – сказали супруги. И невольно
Природа тоже иногда шутит. Ну зачем ему? Он и сам говорит: «Это мне –        засмотрелись на Спирьку. Так было всегда. «Спиридóн Расторгуев». –
до фéни». Ему всё фéни. Тридцать шесть лет – ни семьи, ни хозяйства          «Сергей Юрьевич». – «Ирина Ивановна». «Садитесь, пожалуйста».
настоящего. Знает свое – машúнничать да к одиноким бабам по ночам            Пожимая тёплую маленькую ладошку Ирины Ивановны, Спирька открыто,
шáстать. Ему это – тоже «до фени». Как назло кому: любит постарше и          с любопытством оглядел всю её, Ирина Ивановна чуть помóрщилась от
пострашнее. «С лица воду не пить, – резóнно отвечает Спирька. – Пусть и      рукопожатия, улыбнулась, почему-то поспéшно отняла руку, поспешно
тёрка, а душевней всех вас».                                                 повернулась.
      Жизнь Спирьки скособóчилась рано. Ещё он только был в пятом                  Сергей Юрьевич смотрел на него. «С приездом, – сказал Спирька».
классе, а уж начались с ним всякие истории. Учительница немецкого            «Спасибо». «Пришёл попровéдать, – пояснил гость. – А то пока наш народ
языка, тихая обидчивая старушка из эвакуированных, пристально              раскачается, засохнуть можно». «Необщительный народ?» «Как везде:
рассматривая Спирьку, говорила с удивлением: «Байрон!.. Это                  больше по своим углам». «Вы здéшний?» «Здешний. Чалдóн». «Серёжа, я
поразительно, как похож!» Спирьке это надоело. И однажды он при             сготовлю чего-нибудь?» «Давай!» – охотно откликнулся Сережа и опять
учительнице загнýл такой мат, какого постеснялся бы пьяный мужик.            весело посмотрел на Спирьку. «Вот со Спиридоном и отпрáзднуем наше
«Байрона» немилосéрдно выпорола мать. Он отлежáлся и двúнул на фронт.        новоселье». «Откуда будете?» «Не очень далеко Как жизнь здесь?» –
В Новосибирске его поймали, вернули домой.                                   спросил Сергей Юрьевич. «Жизнь...» – Спирька помолчал, но не искал
      В школу он больше не пошел, как мать ни билась и чем только ни         слова, а жалко вдруг стало, что не будет слышать, как он скажет про
лупúла. Он пригрозил, что прыгнет с крыши на вилы. Мать отступилась.       жизнь, эта маленькая женщина, хозяйка. «Учительствовать?» – «Да». –
Спирька пошел работать в колхоз. Рос дерзким, не слушался старших,           «Она по кому учитель?» – «По пению». – «Что, поёт хорошо?» – оживился
хулигáнил, дрался... Мать вконéц измýчилась с ним и махнула рукой:           Спирька. «Поёт...» – «Может, споёт нам?» – «Ну... попросите, может,
«Давай, может, посáдют». И правда, посадили. После войны. С дружком          споёт».
перехватили на дороге сельпóвскую телéгу из соседнего села, отняли у               И Спирька вышел из горницы. Вернулись вместе – Ирина Ивановна
вóзчика ящик водки... Сутки гуляли напропалýю у Спирькиной «марýхи»...       и Спирька. Хозяйка несла на тарелочке сыр, колбасу, сало. «Милое дело –
И тут их накрыла милиция. Спирька успел схватить ружье, убежал в баню,       огурец да кусок сала! Верно?» – Спирька глянул на хозяина. Вместо водки
и его почти двое суток не могли взять – отстрéливался. Потом он              на столе появился коньяк. «Я сразу себе стакан, потом – ша: привык так.
протрезвился, смертельно захотел спать... Выкинул ружьё и вышел.            Можно?» Спирьке любéзно разрешили. «Вот... – поёжился, – Достáли слой
      Пять лет «пыхтéл». Пришёл – такой же размáшисто-красивый,              вечной мерзлоты, как говорят». Супруги выпили по рюмочке. Спирька
дерзкий и такой же неожиданно добрый. Добротой своей он поражал, как и       смотрел, как вздрáгивало нежное гóрлышко женщины. И – то ли коньяк
красотой. Мог снять с себя последнюю рубаху и отдать – если кому нужна.      так сразу, то ли кровь – до зýда в руках захотелось потрóгать это
Мог в свой выходной поехать в лес, до вечера пластáться там, а к ночи        горлышко, погладить. Взгляд Спирьки посветлел, поумнел... На душе
привезти машину дров каким-нибудь одиноким старикам. Привезёт,               захорошело.
сгрýзит, зайдет в избý. И смотрит с любопытством: «Что, ничего я                   «Что бы такое рассказать весёлое?» – думал Спирька. «Самогон
мужик?» Пришёл Спирька из тюрьмы... Дружков – никого, разъехались,           теперь редко, – сказал он, – Это в войну...» – И вспомнились далекие
«марухи» замуж повыходили. Думали, уедет и он. Он не уехал. Немного         трудные годы, голод, непосильная, недéтская работа на пашне... И
погулял, отдал деньги матери, пошел шоферить.                               захотелось обо всём этом рассказать весело. Он вскинул красивую голову,
      В село Ясное приехали по весне два новых человека, учителя: Сергей     в упóр посмотрел на женщину, улыбнулся: «Рассказать, как я жил?» Ирина
Юрьевич и Ирина Ивановна Зеленéцкие – муж и жена. Сергей Юрьевич –           Ивановна поспешно отвела от него взгляд. «Расскажи, расскажи,
учитель физкультуры, Ирина Ивановна – пения. Сергей Юрьевич –                Спиридон», – попросил Сергей Юрьевич. Спирька закурил. – «Я – сурáз», –
невысокий, мускулистый, широчéнный в плечах. Ирина Ивановна –               начал он. – «Как это?» – не поняла Ирина Ивановна. – «Мать меня в подóле
                                    27                                                                          28