Русская литература XX века. Ч.2. Тексты и задания к практическим занятиям. Житенев А.А. - 23 стр.

UptoLike

Составители: 

имеющее отношения к нему, взрослому, сложившемуся человеку, но
почему-то именно оно откуда-то выскочило и засветилось.
Собирались зарыть клад. Колька принес железную коробку из-под
конфет. В ней у Кольки лежали все самые ценные вещи: ружейная гильза,
осколок зеркального стекла, складная лýпа, три разных монеты
иностранных государств и другая, как теперь посмотреть, ерунда. Сам же
Вячеслав Александрович (тогда просто Славка) коробку принес похуже,
картонную, из-под будильника. Что касается содержимого, то оно тоже
было не столь щедрым, как у Кольки. Фáнтики какие-то там от
шоколадных конфет и золотые бумажки. Но дело-то не в содержимом, а в
том, что, когда была тайно выкопана ямка за гаражами и в нее улóжены
обе коробки, Славка в тот же день направился на памятное место, разрыл
яму, вытащил коробки и унес домой, присоединив Колькины вещицы к
своим игрушкам. Он даже не помнил, чем кончилось дело. Кажется, еще
день или два они ходили с Колькой по двору в обнимку, а потом Колька
обнаружил одну ценную вещь и захотел попóлнить ею клад. Пошли за
гаражи, клада не оказалось, Славка тоже áхал и ужасался, и... что потом?
Кажется, Колька его все-таки заподóзрил. Но не сказал ни слова. Просто
как-то вдруг раздружúлисьи все. Но ведь не Колька же среди ночи
назвал его подóнком!.. Да и пóмер Колька. Пил, должно быть.
Мысль эта немного успокоила. Но эта ниточкадетство, двор
потянулась дальше и неожиданно вытащила на поверхность лицо Вáри
Смелкóвойулыбающееся, радостное. За полгода до дéмбеля Вячеслав
Александровичотличник боевой и политической подготовкиполучил
недельный отпуск и приехал на побывку. Он столкнулся с Варей в
подъездеи с этой секунды и до того самого мига, как он уехал, мир
вокруг был Варейили Варя стала целым миром; так или иначе, всё
вокруг имело цвет ее глаз, звук ее голоса, нежность ее губ и ладоней. Они
все решили в первые же минуты этой нечáянной встречи. Конечно же, она
сообщила всем о скором замýжестве; а потом он перестал писатьне мог
собраться с духом и сообщить, что все поменялось. И когда назначенное
время прошло и он вернулся на граждáнку, то речь шла уже о совсем
другой свадьбе... А у нее, должно быть, спрашивали – «Ну что же ты,
Варя? Когда же? Нужели он тебя бросил? Как же так?..». И ей приходилось
как-то изворáчиваться... делать вид, что ей это совершенно безразлично!
Господи, какая пóдлость!.. Но что ему было делать?! Чем он был виноват,
если...
«А ведь, должно быть, она потому и уехала!» – осенúло его.
Да! Он-то думал, что это произошло само собой, как многое
происходит в жизни... еще и радовался, что Варя больше не появляется
перед глазами, чувствовал облегчéние, что она так удачно, так вовремя
исчезлапросто уехала, избавив от ненужной и бессмысленной
45
неловкóсти... А на самом-то деле Варю это соседство мýчило куда
сильнее... вот в чем дело!
Он встал, вышел в кухню, не зажигая света, взял стакан, нашёл
бутылку с минерáлкой, налил полный, жадно выпил половину. Комóк в
горле чуть ослáб. Окно смотрело во двор. Взгляд на дом напротив вызвал в
нем смýтное недовóльство. В этом доме напротив он хотел купить
квартиру Валерке. Жили бы окна в окначем плохо? Но так и не
сложилось: были две подходящие, да с одной все было как-то слишком
труднорасселéние какое-то, дети малолетние, и вообще история на
полгода; а за другую просили такие деньги, что просто себя не уважать...
Он вспомнил риэлтершу Любу, которая вела их сделку. Когда
Валерка стал обладателем новой двухкомнатной, возникла необходимость
продать однýшку, в которой сын жил прежде. Вячеславу Александровичу
не хотелось переплáчивать, и он предложил Любе заняться этим вопросом.
Договорились о сумме гонорáра, и Люба принялась за дело, пообещав, что
провернёт его дней за двадцать. Так оно и вышло, да только Вячеслав
Александрович случайно сказал о продаже своему бухгалтеру, и оказалось,
что ему эта квартира нужна просто позарéз. Люба позвонила назавтра,
когда уже всё было решено, и радостно сообщила, что есть надежный
покупатель. Векшин оказался в затруднúтельном положении, но правды
скрывать не стал, а сказал все как есть. «Но как же так! – возмутилась она. –
Ведь мы договáривались! Почему теперь вы хотите меня обмануть?!» Она
долго говорила о своей жизни, которая, сýдя по ее словам, была не из
лёгких: двое детей, вечные проблемы, все своими руками, все сама, – да
хоть бы и так, ведь не он же в этом виноват? Сначала за алкашéй замуж
выскочат, института тóлком не могут кончить, детей нарожáют, а потом
здрасьте вам!.. Короче говоря, Вячеслав Александрович уже все для себя
решил, и когда она позвонила в другой разтеперь со слезами и
истéрикой, – просто положил трубку.
«Надо было дать ей полторы тысячи!» – с ожесточéнием подумал
Вячеслав Александрович. Одиночество вдруг стало для него мучительным.
Он чувствовал себя даже не голым
нет, хуже: казалось, с него слезла
кожа. «Она работала почти месяц... бегала с объявлениямии совсем она
не была виновата, что подвернýлся бухгалтер на такие же деньги...» Надо
было дать, да, конечно; нет, он совсем не пожалел денег, нискóлько;
просто ему показалось, что полторы тысячиэто все-таки слишком много
за такую несложную работу.
Держась за голову и растирáя виски, чтобы унять тикающую боль,
он вернулся в постель, но оказалось, что лежать уже не было совсем
никакой возможности. Поэтому, покрутившись несколько долгих минут на
простыне, Векшин окончательно поднялся, застелил постель, направился в
ванную и открыл кран горячей воды.
46
имеющее отношения к нему, взрослому, сложившемуся человеку, но             неловкóсти... А на самом-то деле Варю это соседство мýчило куда
почему-то именно оно откуда-то выскочило и засветилось.                    сильнее... вот в чем дело!
      Собирались зарыть клад. Колька принес железную коробку из-под               Он встал, вышел в кухню, не зажигая света, взял стакан, нашёл
конфет. В ней у Кольки лежали все самые ценные вещи: ружейная гильза,      бутылку с минерáлкой, налил полный, жадно выпил половину. Комóк в
осколок зеркального стекла, складная лýпа, три разных монеты                горле чуть ослáб. Окно смотрело во двор. Взгляд на дом напротив вызвал в
иностранных государств и другая, как теперь посмотреть, ерунда. Сам же      нем смýтное недовóльство. В этом доме напротив он хотел купить
Вячеслав Александрович (тогда просто Славка) коробку принес похуже,         квартиру Валерке. Жили бы окна в окна – чем плохо? Но так и не
картонную, из-под будильника. Что касается содержимого, то оно тоже       сложилось: были две подходящие, да с одной все было как-то слишком
было не столь щедрым, как у Кольки. Фáнтики какие-то там от                 трудно – расселéние какое-то, дети малолетние, и вообще история на
шоколадных конфет и золотые бумажки. Но дело-то не в содержимом, а в        полгода; а за другую просили такие деньги, что просто себя не уважать...
том, что, когда была тайно выкопана ямка за гаражами и в нее улóжены              Он вспомнил риэлтершу Любу, которая вела их сделку. Когда
обе коробки, Славка в тот же день направился на памятное место, разрыл      Валерка стал обладателем новой двухкомнатной, возникла необходимость
яму, вытащил коробки и унес домой, присоединив Колькины вещицы к           продать однýшку, в которой сын жил прежде. Вячеславу Александровичу
своим игрушкам. Он даже не помнил, чем кончилось дело. Кажется, еще         не хотелось переплáчивать, и он предложил Любе заняться этим вопросом.
день или два они ходили с Колькой по двору в обнимку, а потом Колька       Договорились о сумме гонорáра, и Люба принялась за дело, пообещав, что
обнаружил одну ценную вещь и захотел попóлнить ею клад. Пошли за            провернёт его дней за двадцать. Так оно и вышло, да только Вячеслав
гаражи, клада не оказалось, Славка тоже áхал и ужасался, и... что потом?    Александрович случайно сказал о продаже своему бухгалтеру, и оказалось,
Кажется, Колька его все-таки заподóзрил. Но не сказал ни слова. Просто      что ему эта квартира нужна просто позарéз. Люба позвонила назавтра,
как-то вдруг раздружúлись – и все. Но ведь не Колька же среди ночи          когда уже всё было решено, и радостно сообщила, что есть надежный
назвал его подóнком!.. Да и пóмер Колька. Пил, должно быть.                 покупатель. Векшин оказался в затруднúтельном положении, но правды
      Мысль эта немного успокоила. Но эта ниточка – детство, двор –        скрывать не стал, а сказал все как есть. «Но как же так! – возмутилась она. –
потянулась дальше и неожиданно вытащила на поверхность лицо Вáри            Ведь мы договáривались! Почему теперь вы хотите меня обмануть?!» Она
Смелкóвой – улыбающееся, радостное. За полгода до дéмбеля Вячеслав          долго говорила о своей жизни, которая, сýдя по ее словам, была не из
Александрович – отличник боевой и политической подготовки – получил         лёгких: двое детей, вечные проблемы, все своими руками, все сама, – да
недельный отпуск и приехал на побывку. Он столкнулся с Варей в              хоть бы и так, ведь не он же в этом виноват? Сначала за алкашéй замуж
подъезде – и с этой секунды и до того самого мига, как он уехал, мир        выскочат, института тóлком не могут кончить, детей нарожáют, а потом –
вокруг был Варей – или Варя стала целым миром; так или иначе, всё           здрасьте вам!.. Короче говоря, Вячеслав Александрович уже все для себя
вокруг имело цвет ее глаз, звук ее голоса, нежность ее губ и ладоней. Они   решил, и когда она позвонила в другой раз – теперь со слезами и
все решили в первые же минуты этой нечáянной встречи. Конечно же, она       истéрикой, – просто положил трубку.
сообщила всем о скором замýжестве; а потом он перестал писать – не мог            «Надо было дать ей полторы тысячи!» – с ожесточéнием подумал
собраться с духом и сообщить, что все поменялось. И когда назначенное       Вячеслав Александрович. Одиночество вдруг стало для него мучительным.
время прошло и он вернулся на граждáнку, то речь шла уже о совсем           Он чувствовал себя даже не голым – нет, хуже: казалось, с него слезла
другой свадьбе... А у нее, должно быть, спрашивали – «Ну что же ты,         кожа. «Она работала почти месяц... бегала с объявлениями и совсем она
Варя? Когда же? Нужели он тебя бросил? Как же так?..». И ей приходилось     не была виновата, что подвернýлся бухгалтер на такие же деньги...» Надо
как-то изворáчиваться... делать вид, что ей это совершенно безразлично!    было дать, да, конечно; нет, он совсем не пожалел денег, нискóлько;
Господи, какая пóдлость!.. Но что ему было делать?! Чем он был виноват,     просто ему показалось, что полторы тысячи – это все-таки слишком много
если...                                                                     за такую несложную работу.
      «А ведь, должно быть, она потому и уехала!» – осенúло его.                  Держась за голову и растирáя виски, чтобы унять тикающую боль,
      Да! Он-то думал, что это произошло само собой, как многое             он вернулся в постель, но оказалось, что лежать уже не было совсем
происходит в жизни... еще и радовался, что Варя больше не появляется        никакой возможности. Поэтому, покрутившись несколько долгих минут на
перед глазами, чувствовал облегчéние, что она так удачно, так вовремя       простыне, Векшин окончательно поднялся, застелил постель, направился в
исчезла – просто уехала, избавив от ненужной и бессмысленной                ванную и открыл кран горячей воды.

                                   45                                                                            46