Человек и собственность. Карнышев А.Д - 243 стр.

туется как плата за патенты (разрешительные свидетельства) на за-
ведения производства и продажи некоторых обложенных акцизами
предметов. Этот сбор был дополнением к косвенным налогам и взи-
мался в основном с предприятий, производящих и реализующих
крепкие напитки. Таким образом, он не имел никакого отношения к
интеллектуальной собственности.
     2. В 1911 году был принят закон российской империи об ав-
торском праве, который распространялся на письменные и устные
литературные произведения. К таким произведениям законодатель
относил: речи, лекции, доклады, сообщения, проповеди и т.п. В тоже
время российское законодательство не рассматривало прав человека,
создающего различного рода изобретения в производственных сис-
темах. Слово «лицензия» и т.п. весьма редко встречались в прежней
российской практике.
      Аналогичное положение долгое время существовало и в со-
ветском законодательстве. 9 апреля 1931 года в ССССР был принят
закон о патентах и изобретениях, который ввел такие понятия, как
«удостоверение об авторстве», «изобретение новое» и «изобретение
полезное» и т.п. Но закон в то же время ограничил материальное
вознаграждение немалому количеству лиц, создающих продукты
интеллектуальной собственности. В частности, по закону человек,
что-то изобретший, мог быть признанным автором изобретения, ес-
ли оно считалось новым. Но вот материальное вознаграждение (час-
то смехотворно низкое) доставалось лишь тому из технических изо-
бретателей, чье изобретение в порядке административного рассмот-
рения признавалось полезным, причем для такой квалификации изо-
бретения его новизна была даже не обязательной.
      К тому же авторские свидетельства обеспечивали исключи-
тельное право государства на использование изобретений. При этом
ни сам изобретатель, ни государственные органы нередко не имели
заслуженных дивидендов за использование изобретения в соответ-
ствующих сферах других стран. Ярчайший пример этому – судьба
автомата Калашникова и самого изобретателя. Автомат распростра-
нился по всему миру; его без каких – либо лицензий производили
многие предприятия за рубежом, но сам М. Калашников оставался
по меркам рыночной экономики нищим; не имело средств от подоб-
ного массового «пиратского» производства и государство.
      В нашей стране отношение к этим сложным вопросам было
довольно простое, логичное и, казалось бы, справедливое с точки
зрения тоталитарного общества: право на изобретение принадлежа-
ло государству независимо от того, придумал ли автор решение на


                                                               243