Экологические проблемы и устойчивое развитие регионов. Поддубный А.В. - 83 стр.

в том числе 0,86 га пахотных угодий. Попытки оправдать это явление ссылками на наш
климат, якобы предельно неблагоприятный, не выдерживают серьезного анализа. Не
вдаваясь в подробности, отметим лишь, что в Финляндии эти же показатели составляют,
соответственно, 0,5 и 0,48, в Швеции – 0,41 и 0,34 (несмотря на незначительную разницу в
климатических условиях), во Франции – 0,54 и 0,33. При этом все названные страны
являются нетто-экспортерами сельскохозяйственной продукции.
       Сельское хозяйство в России развивалось экстенсивно, за счет расширения
площадей сельскохозяйственных земель; такое развитие неизбежно сопровождается
вовлечением в сельскохозяйственный оборот все менее эффективных земель (по
биологической продуктивности, условиям инфраструктуры или иным характеристикам) и
уменьшением вложений (финансов, техники, удобрений, труда и т. д.) на единицу
площади. Между тем основная часть мирового сельского хозяйства развивалась по пути
интенсификации, т. е. роста энерговооруженности, фондовооруженности, внедрения
новых агротехнологий и сортов – в последние десятилетия эти процессы получили
название зеленой революции (которая так и не реализовалась в России). Нашей стране
этот шаг крайне необходим не только с экологических позиций (он поможет вернуть
природе значительную часть бездарно используемой земли), но и экономически,
поскольку доступные достаточно скудные удобрения, средства защиты растений и
технику можно будет не «размазывать» по обширной территории, а сосредоточить на
меньших площадях с лучшими агроклиматическими условиями.
       Процесс сокращения площади сельскохозяйственных земель начался в Западной
Европе с конца 1970-х, а после 1985 г. – в Восточной Европе и бывшем СССР. В России
тенденция сокращения сельскохозяйственных угодий отчетливо определилась после 1985
г.
       С 1988–90 гг. начался и другой процесс, высвобождающий территорию от
антропогенного давления: сокращается производство в северных и отдаленных районах,
где оно стало нерентабельным в условиях рыночной системы. В бывшем СССР
осуществлялось «освоение Севера», требовавшее огромных государственных инвестиций
и дотаций. Рыночные механизмы быстро выявили неэффективность «освоения Севера» и
затратность этой затеи. Поэтому сейчас население выезжает из этих местностей, поселки
становятся безлюдными. В принципе, это нормальный процесс изменения
территориального размещения производства, сопровождающий практически каждую
реструктуризацию, но он должен поддерживаться и регулироваться государством, чтобы
обеспечить решение связанных с ним социальных проблем. Этот процесс выгоден не
только экологически, но и экономически, так как сокращает издержки на растянутые
коммуникации и энергетические затраты.
       Величина вложения энергии в антропогенное разрушение природных систем
России много меньше, чем у всех развитых стран, и даже ниже соответствующего
показателя таких государств, как Китай и Индия. И все же вложение энергии на
территории России (т. е. энергетическая мощность всего хозяйства России) примерно в 7
раз превышает допустимый предел, что близко соответствует превышению на территории
страны предела потребления чистой первичной продукции биоты. Между тем
энергетический комплекс России обладает огромным потенциалом экономии энергии (не
менее 40% от общих энергозатрат), для реализации которого уже существуют
апробированные технологии. Здесь экологические и экономические интересы совпадают,
так как сокращение энергетических затрат на единицу выпуска повышает эффективность
экономики и конкурентоспособность производимой продукции.
       Для прекращения дестабилизации окружающей среды в России при сохранении
того уровня энергетической мощности, который существовал в 1994-1997 гг., необходимо
сокращение территории с нарушенными естественными экосистемами примерно до 27-
30% площади страны, т. е. до величины порядка 5 млн. кв. км (в основном за счет
частичного сокращения площади эксплуатируемых лесов и их восстановления). Это