ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
стро выяснилось, что хозяйственная система отвечает на изменения не так, как ожидалось, и реформа была без шума
свернута. Впоследствии говорилось, что реформу задушили ретрограды, однако их консерватизм можно оценить и как
чувство ответственности. Увидев, что ориентация на прибыль прежде всего вызвала тенденцию к повышению цен, ретро-
грады не стали доводить дело до краха экономики.
Кара-Мурза С.Г. Советская цивилизация. Кн. вторая.
От Великой победы до наших дней. – М., 2002. – С. 131.
Уже с 1965 г. началось дополнительное стягивание нитей управления экономикой страны в Москву. Брежневское
руководство разделило народное хозяйство на более узкие отрасли и создало целый ряд новых министерств и ведомств.
На XXIII съезде Брежнев объявил об этом как о большом достижении и назвал «новой системой управления промышлен-
ностью». Фактически же централизованная бюрократическая система управления из Центра с первых же шагов брежнев-
ской эры получила своего рода кислородное дутье и стала резко наращивать свою мощь. Как мы теперь уже знаем, эта
искусственная попытка нарастить мускулы на изношенный скелет привела к непосильным нагрузкам на этот скелет и в
конечном
итоге – к окончательному подрыву его несущих способностей.
Кузнечевский В. «Священная корова» военно-промышленного
комплекса // Л.И. Брежнев: Материалы и биографии. – М., 1991. – С. 256.
Радикальная экономическая реформа была оттянута на более поздний период, когда ее предстоит проводить уже с
«позиции слабости», под высоким давлением нарастающих проблем. Что, естественно, оставляет меньше времени и для
поиска стратегии, и для убеждения сомневающихся.
И здесь вполне уместен второй вопрос: почему были упущены эти возможности и ценное время, почему мы так не-
простительно затянули с наведением порядка в своем экономическом доме?
Главная причина (сейчас, когда началась перестройка, это высветилось с особой ясностью) состоит в том, что к ра-
дикальным переменам не было готово руководство, как, впрочем, и значительная часть народа.
Если говорить о руководстве – я включаю сюда не только самый «верх», но весь эшелон центрального управления
хозяйством, – то дело прежде всего в том, что административно-командная система породила и свой склад экономическо-
го и управленческого мышления, и свой тип хозяйственного руководителя. И поскольку речь на деле шла (хотя тогда это
мало кто ясно понимал) о необходимости отказаться от всей родившейся и развившейся из «военного коммунизма» мо-
дели экономики, построить новую модель, включавшую компоненты (рынок или отказ от отождествления всенародной
общественной собственности с государственной, легализацию множественности форм собственности и т.д.), которые
долгое время воспринимались как чуждые социализму, как сугубо капиталистические, – все это оказалось крайне слож-
ным, болезненным процессом. У этих перемен нашлось много убежденных противников либо людей, просто не понимаю-
щих, как можно перечеркнуть многое из старого опыта и начать действовать по-новому. Даже очевидные недостатки, поро-
ки старой модели не могли их переделать – во всяком случае, очень многих из них.
Что касается более широких кругов общественности, то здесь – и это тоже красноречиво подтвердил опыт пере-
стройки – большую негативную роль играли идеологические предубеждения и барьеры. Общественное сознание, собст-
венно, вернуло реформаторам все то, чем его многие десятилетия кормила наша же пропаганда, – примитивные, а подчас
извращенные представления о социализме и капитализме, о собственности и социальной справедливости. И поэтому дол-
гое время идеи, выдвигавшиеся наиболее прогрессивными экономистами, просто не находили поддержки у общественно-
сти, часто ею не понимались, а кроме того, негативную роль играли уравнительские представления, выстраданная долго-
летними испытаниями готовность к более чем скромной, зато гарантированной, не знающей риска жизни.
Другой причиной, по которой до поры до времени ни руководство, ни общественность не отдавали себе отчета в
масштабах и близости надвигавшихся экономических бед, было то, что увеличивавшиеся в размерах дыры в народном
хозяйстве затыкали за счет варварского расхищения огромных, но не беспредельных природных богатств страны, эконо-
мии на охране окружающей среды и социальных расходах.
Наиболее яркий пример, да это больше чем пример, – важнейший резерв такого затыкания дыр – экспорт нефти (а
потом и газа), особенно после войны на Ближнем Востоке осенью 1973 г., образования международного картеля экспор-
тирующих нефть стран (ОПЕК) и резкого повышения цен на нефть.
И я, и многие мои коллеги в конце 1970-х – начале 1980-х гг. не раз думали, что западносибирская нефть спасла эко-
номику страны. А потом начали приходить к выводу, что одновременно это богатство серьезно подорвало нашу эконо-
мику, позволив нам потерять непростительно много времени, постоянно откладывая назревшие и перезревшие реформы.
Арбатов Г.А. Затянувшееся выздоровление
(1953 – 1985 гг.). – М., 1991. – С. 247 – 252.
Людей XX съезда или просто смелых новаторов не расстреливали, как в 1930-х гг. Их тихо отодвигали, задвигали,
ограничивали, подавляли. Повсюду все больше торжествовали «середнячки» – не то чтобы глупые или совсем некомпе-
тентные люди, но и явно неодаренные, лишенные бойцовских качеств и принципиальности. Они постепенно заполняли
посты в партийном и государственном аппарате, в руководстве хозяйством и даже наукой и культурой. Все серело и при-
ходило в упадок.
Бурлацкий Ф. Брежнев и крушение оттепели // Л.И. Брежнев :
Материалы и биографии. – М., 1991. – С. 114.
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 16
- 17
- 18
- 19
- 20
- …
- следующая ›
- последняя »
