История зарубежной литературы XIX века. Часть 1. Романтизм. Ботникова А.Б - 5 стр.

UptoLike

Рубрика: 

5
свой рассказ, а Гиацинт не отходил от него ни на шаг и всё продолжал
слушать. Судя по тому, что потом стало известно, он много рассказывал о
чужих странах, незнакомых местностях, об удивительных и странных
вещах. Он оставался три дня и спускался с Гиацинтом в глубокие шахты .
Ну и проклинала же Розочка старого колдуна, потому что Гиацинт
был совсем зачарован его разговорами, ни о чём больше не думал и даже
почти ничего не ел. Наконец, тот исчез, оставив Гиацинту свиток, который
ни один человек не мог разобрать. Гиацинт же дал ему на дорогу плодов,
хлеба и вина и далеко проводил его. А вернулся в глубокой задумчивости
и стал вести совсем новый образ жизни. На Розочку смотреть было жалко,
потому что с этого времени он не обращал на неё никакого внимания и всё
время оставался один .
Но вот однажды случилось, что он пришёл домой, как будто вновь
родился. Он бросился на шею своим родителям и расплакался. «Я должен
уйти в чужие страны, - говорил он , - необыкновенная старая женщина в
лесу посоветовала мне, как выздороветь, она бросила книжку в огонь,
велела мне отправляться к вам и просить у вас благословения. Может
быть, я вернусь скоро , а может быть, никогда. Кланяйтесь Розочке. Я
поговорил бы с ней, но не знаю , что со мной, что-то гонит меня прочь.
Если я начинаю вспоминать о старом времени, то врываются более
мощные мысли, я теряю покой, а с ним сердце и любовь, я должен их
снова найти. Я сказал бы вам, где, но и сам не знаю . Там, где живёт мать
всех вещей, дева под покрывалом. По ней пылает моя душа. Прощайте».
Он вырвался и ушёл . Его родители сетовали и проливали слёзы , Розочка
оставалась в своей светелке и горько плакала .
Гиацинт же бежал что было мочи по долинам и чащам, через горы и
потоки, направляясь к таинственной стране. Он повсюду расспрашивал
людей и зверей, скалы и деревья о святой богине (Изиде). Иные смеялись,
иные молчали, и нигде не получал он ответа. Сначала его путь лежал через
суровую и дикую страну; туман и облака бросались ему поперёк дороги ,
буря не прекращалась. Потом он попал в необозримые песчаные пустыни,
в раскаленную пыль. И по мере того, как он продвигался, менялась его
душа , время стало для него удлиняться, внутреннее беспокойство
улеглось; он сделался мягче, а могучий, бушевавший в нём порыв перешёл
постепенно в тихое, но сильное стремление, в котором растворилось всё
его существо. Он словно долгие годы оставил позади себя.
Меж тем и местность становилась богаче и разнообразней, воздух
тёплым и голубым, дорога ровнее, зелёные кустарники манили его своей
приветной тенью , но он не понимал их языка , да они как будто ничего и не
говорили. И всё же они наполняли и его сердце зелёным цветом и
прохладной тишиной. Всё выше вздымалось в нём сладостное томление, и
всё шире и сочнее становились листья, всё голосистей и резвей птицы и
звери , плоды благоуханней, небо темнее, воздух теплее и горячей его
                                                 5
свой ра сска з   , а Гиа цин т н е отход ил от н его н и н а ша г и всё п род олж а л
слу ша т ь. Су д я п о том у , чт о п отом ста ло из     вест н о, он м н ого ра сска з        ы ва л о
чу ж их стра н а х, н ез   н а ком ы х м естн остях, об у д ивит ельн ы х и ст ра н н ы х
веща х. Он ост а ва лся три д н я и сп у ска лся с Гиа цин том в глу бокие ша хты .
        Н у и п роклин а ла ж е Роз      очка ст а рого колд у н а , п от ом у чт о Гиа цин т
бы л совсем з     а ча рова н его ра з говора м и, н и о чём больше н е д у м а л и д а ж е
п очт и н ичего н е ел. Н а кон ец, т от исчез      , ост а вив Гиа цин т у свит ок, которы й
н и од ин человек н е м ог ра з      обра т ь. Гиа цин т ж е д а л ем у н а д орогу п лод ов,
хлеба и вин а и д а леко п ровод ил его. А верн у лся в глу бокой з                   а д у м чивост и
и ст а л вести совсем н овы й обра зж из         н и. Н а Роз    очку см от рет ь бы ло ж а лко,
п отом у чт о с э т ого врем ен и он н е обра ща л н а н еён ика кого вн им а н ия и всё
врем я ост а ва лся од ин .
        Н о вот од н а ж д ы слу чилось, чт о он п ришёл д ом ой, ка к бу д т о вн овь
род ился. Он бросился н а шею своим род ит елям и ра сп ла ка лся. «Я д олж ен
у йт и в чу ж ие ст ра н ы , - говорил он , - н еобы кн овен н а я ста ра я ж ен щин а в
лесу п осовет ова ла м н е, ка к вы з       д оровет ь, он а бросила кн иж ку в огон ь,
велела м н е отп ра влят ься к ва м и п росит ь у ва с бла гословен ия. М ож ет
бы т ь, я верн у сь скоро, а м ож ет бы т ь, н икогд а . Кла н яйтесь Роз                     очке. Я
п оговорил бы с н ей, н о н е з       н а ю , чт о со м н ой, что-то гон ит м ен я п рочь.
Если я н а чин а ю всп ом ин а т ь о ст а ром врем ен и, то вры ва ю тся более
м ощн ы е м ы сли, я т еряю п окой, а с н им серд це и лю бовь, я д олж ен их
сн ова н а йти. Я ска з   а л бы ва м , гд е, н о и са м н е з     н а ю . Т а м , гд е ж ивёт м а т ь
всех вещей, д ева п од п окры ва лом . П о н ей п ы ла ет м оя д у ша . П роща йт е».
Он вы рва лся и у шёл. Его род ители сетова ли и п ролива ли слёз                        ы , Роз  очка
ост а ва ла сь в своей свет елке и горько п ла ка ла .
        Гиа цин т ж е беж а л чт о бы ло м очи п о д олин а м и ча ща м , черезгоры и
п отоки, н а п ра вляясь к т а ин ст вен н ой ст ра н е. Он п овсю д у ра ссп ра шива л
лю д ей и з  верей, ска лы и д еревья о святой богин е (И з               ид е). И н ы е см еялись,
ин ы е м олча ли, и н игд е н е п олу ча л он от вет а . Сн а ча ла его п у т ь леж а л через
су рову ю и д ику ю ст ра н у ; т у м а н и обла ка броса лись ем у п оп ерёк д ороги,
бу ря н е п рекра ща ла сь. П от ом он п оп а л в н еобоз         рим ы е п есча н ы е п у ст ы н и,
в ра ска лен н у ю п ы ль. И п о м ере того, ка к он п род вига лся, м ен яла сь его
д у ша , врем я ста ло д ля н его у д лин ят ься, вн у т рен н ее бесп окойст во
у леглось; он сд ела лся м ягче, а м огу чий, бу шева вший в н ём п оры в п ерешёл
п остеп ен н о в тихое, н о сильн ое стрем лен ие, в котором ра ст ворилось всё
его су щест во. Он словн о д олгие год ы ост а вил п оз            а д и себя.
        М еж т ем и м естн ост ь ст а н овила сь бога че и ра з             н ообра з   н ей, воз  дух
т ёп лы м и голу бы м , д орога ровн ее, з       елён ы е ку ст а рн ики м а н или его своей
п ривет н ой т ен ью , н о он н е п он им а л их яз    ы ка , д а он и ка к бу д т о н ичего и н е
говорили. И всё ж е он и н а п олн яли и его серд це з                        елён ы м цвет ом и
п рохла д н ой т ишин ой. Всёвы ше вз         д ы м а лось в н ём сла д ост н ое т ом лен ие, и
всё шире и сочн ее ст а н овились лист ья, всё голосист ей и рез                      вей п тицы и
з вери, п лод ы бла гоу ха н н ей, н ебо тем н ее, воз           д у х т еп лее и горячей его