ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
180
объявляется исключающей критичность, а, следовательно, научность. Такой
поворот дискурса был осуществлен еще в эпоху философской классики
И.Кантом, обосновавшем веру в Бога потребностями автономного совестного
субъекта во внутреннем самоограничении, т.е. категорическом императиве.
Положенный в основу модернистской философии М.Штирнера субъект,
рассматриваемый как метафизический абсолют и субстанция, был впервые
систематически продуман
в классическую эпоху И.Г.Фихте, по нашему
мнению, как "снимающий" противоречие между субъективной и
объективной совестью, между трансцендентальным и субъективным Я.
Содержание трансцендентального Я выражается в требованиях совести
следовательно, императивен, по преимуществу): при этом голос Бога
сводится к голосу совести. Такое понимание совести, автономное и
имманентное, элиминирует трансцендентное, снижая
философскую
значимость всего основанного на вере, а не на "чистом разуме". Данная
тенденция, возникшая еще в классической этике, по нашему мнению,
характерна для М.Штирнера, К.Маркса и Л.Фейербаха, с одной стороны, для
А.Шопенга-уэра, Ф.Ницше и З.Фрейда, с другой стороны. Реабилитация веры
по отношению к рациональным
основаниям философии происходит в
творчестве С.Кьеркегора.
Тенденции рационализации в учениях о совести, с нашей точки
зрения, усиливаются в творчестве эмпириокритиков (Р.Авенариус, Э.Мах),
эмотивистов (Дж. Э.Мур, А.Ричардс, Ч.Огден), философов школы логико-
лингвистического анализа (П.Ноуэлл-Смит, С.Э.Тулмин, Р.Хеар). Другой
тенденцией модернизации учения
о совести является разделение
аксиологического и гносеологического аспектов методологии философского
исследования. Прежде всего, это теория неокантианства (Лотце, Г.Риккерт,
В.Виндельбанд, К.Наторп, П.Коген), в которой доминирует аксиологический
дискурс, разводящий методологию естественных и гуманитарных наук.
Контрарно этой точке зрения Ф.Ницше выступил с идеей переоценки всех
ценностей, в частности, в
совестном дискурсе. Тенденция к определенной
