Романы И.С.Тургенева. Современные проблемы изучения. Иссова Л.Н. - 73 стр.

сталкивается с кем-либо из «своих», из тех, кто принадлежит к высшему
свету. И тогда писатель не сдерживает иронии по отношению к своей ге-
роине. Так, в главе XIII происходит объяснение Ирины с Литвиновым, а за-
канчивается глава такой сценой: «Крепко стиснув руку Литвинова, Ирина
направилась к особе средних лет и сановитой наружности» (С., IX, 229),
перед которой она «почтительно» присела и заговорила «вкрадчивым» го-
лосом .
    Особое место в структуре образа Ирины занимает глава XXIII, в кото-
рой происходит одно из ее решительных объяснений с героем. В этой главе
читатель убеждается, что Ирина только ведет игру с Литвиновым и отнюдь
не собирается покинуть высший свет ради него. Напротив, она хочет заста-
вить его жить по законам этого общества, когда предлагает ему отправить-
ся вслед за ней в Петербург. Свое предложение Ирина делает несколько
позже, а в указанной главе она как бы готовит его к этому.
    При всей реалистичности особый символический смысл приобретает в
этой главе эпизод, изображающий Ирину. Одной рукой она перебирает
кружева, лежащие перед ней в картоне, а другой — держит письмо Литви-
нова, в котором он решительно настаивает на том, чтобы Ирина сегодня же
все» оставила и ушла вслед за ним.
    Держа в руке письмо Литвинова с призывом покинуть высший свет и
отдаться любви и кружева, своеобразный символ роскошной жизни (в не-
большой главе упоминание о кружевах встречает четыре раза), Ирина как
бы взвешивает в руках и то и другое.
    Писательская ирония по отношению к героине в этой главе особенно
прозрачна. Ратмирова говорит Литвинову о том, что ей тяжело, она плачет,
но при этом Тургенев замечает, что Ирина боится испортить кружева. Ав-
тор пишет: «Слезы снова закапали из ее глаз Она отвернулась: слезы мог-
ли попасть на кружева» (С., IX, 303). Оказывается, что даже в минуты глу-
боких нравственных переживаний Ирина не забывает о том, что ей пред-
стоит ехать на бал и потому нельзя испортить кружева.
    Итак, мы видим, что Тургенев, создавая образ своей героини, постоянно
сознает, что она органически связана со своей средой. Как бы ни увлека-
лась Ирина, на какие бы порывы ни была способна, она всегда помнит, что
она дама высшего света. То лучшее, что отмечено в ее нравственном обли-
ке, оказывается уничтожены светом, порвать с которым она не способна ни
при каких обстоятельствах.



                                   75