Очерки истории народного образования Псковской губернии. Маркова М.Т. - 98 стр.

                                                               98
большинстве уездов школа пережила жуткий 1922/23 учебный год.
Жалкое существование, начиная с полуголодного и оборванного
школьного работника и полузамёрзшей школы, и кончая почти
полным отсутствием учебных пособий и учебников». Обращаясь
к представителям губисполкома, он сказал: «Не заставляйте
учителя голодать физически и духовно!» 49
     Действительно, в эти годы большинство школ работали не
в собственных, а снимаемых зданиях. Например, в Себежском
уезде из 121 школы 59 занимали приспособленные здания. В
Грабовской школе Новоржевского уезда по инвентаризации
перечислены следующие предметы: доска, парты и стол
некрашеные, скамейки деревянные, лампа линейная, медный
звонок, 4 карты. Во многих школах Гдовского уезда вообще
отмечается отсутствие мебели 50 .
     Недостаточно было и канцелярских принадлежностей. Даже
в 1925 году в Великолукском уезде в среднем в год на одного
ученика приходилось по 1 карандашу, 6 тетрадей, 2 пера, 1,5
учебника 51 .
     Совершенно тяжелыми были бытовые условия учителей. В 1925
году в Порховском уезде 97 учителей заполнили опросные листы, в
которых их спрашивали о быте, занятости, свободном времени.
(Приложение № 6). В документах отмечается отсутствие квартир для
учителей, холод в школах, большая трата времени на приготовление
пищи из-за отсутствия дров и керосина, занятость в избах-читальнях
и по другим общественным делам, поэтому на сон и отдых остаётся
очень мало времени.
     Не лучше было положение и городских учителей. Так в 1920
году по данным профсоюза г. Пскова, в 1, 2, 3 школах 2 ступени
работало 54 учителя, из которых только 5 имели детей, 22
человека не имели семьи (17 не замужем, 4 холостяка, 1 вдова),
большинство проживало при школах или в учительских
общежитиях 52 .
     Не отдыхали учителя и летом, так как многие из них
возглавляли школьные кооперативы по производству и продаже
сельскохозяйственной продукции, школы крестьянской
молодёжи, за которыми закреплялись земельные участки и скот,