Анализ и интерпретация лирического цикла: "Мефистофель" К.К. Случевского. Мирошникова О.В. - 66 стр.

UptoLike

ВУЗ: 

ОмГУ | Омск

Составители: 

Рубрика: 

Приложение
131
Сам своей особой!
И глядит с любовию
На одежды разные,
Как блестят на женщинах
Крестики алмазные!
Общество сидело,
Тараторило,
Издевалось, лгало,
Пустословило!..
Чудилось: то были
Змеи пестрые!
В каждом рту чернели
Жала острые!
И в роскошной зале
Угощаючись,
В креслых, по диванам
Извиваючись,
Из глубоких щелей,
Из земли сырой
С
сладостным шипеньем
Собрался их рой…
Чуть кто выйдет в двери –
Как кинжалами,
Вслед за ним стремятся,
Блещут жалами!
Занимались долго
С умилением,
Часто чуть не плача,
Поношением…
А когда донельзя
Иззлословились,
Задушить друг дружку
Приготовились!
А когда хозяйка –
Очень крупный змей –
Позвала на ужин
Дорогих гостей, –
Веселы все были,
Будто собрались
Вешать человека
Головою вниз!..
132
В запахе изысканном,
С свойствами дурмана,
В волнах Jockey Club’a
И Ilang Ilang’a
Мефистофель движется,
Упиваясь фразами,
И не меркнут крестики –
Все блестят алмазами!!
6. Цветок, сотворенный Мефистофелем
Когда мороз зимы наляжет
Холодной тяжестью своей
И всё, что двигается, свяжет
Цепями тысячи смертей;
Когда над замершею степью
Сиянье полночи горит
И, поклоняясь благолепью
Небес, земля на них глядит, –
В юдоли смерти и молчанья,
В холодных, блещущих лучах
С чуть слышным трепетом дрожанья
Цветок является в снегах!..
Нежнейших игл живые ткани,
Его хрустальные листы
Огнями северных сияний,
Как соком красок, налиты!
Чудна блестящая порфира,
В ней чары смерти, прелесть зла!
Он – отрицанье жизни мира,
Он – отрицание тепла!
Его, рожденного зимою,
Никто не видит и не рвет,
Лишь замерзающий порою
Сквозь сон едва распознает!
Слезами смерти он опрыскан,
В нем звуки есть, в нем есть напев!
И только тот цветком тем взыскан,
Кто отошел, окоченев…
Приложение                        131   132
      Сам своей особой!                       В запахе изысканном,
      И глядит с любовию                      С свойствами дурмана,
      На одежды разные,                       В волнах Jockey Club’a
      Как блестят на женщинах                 И Ilang Ilang’a
      Крестики алмазные!                      Мефистофель движется,
      Общество сидело,                        Упиваясь фразами,
      Тараторило,                             И не меркнут крестики –
      Издевалось, лгало,                      Все блестят алмазами!!
      Пустословило!..
      Чудилось: то были                                6. Цветок, сотворенный Мефистофелем
      Змеи пестрые!
                                              Когда мороз зимы наляжет
      В каждом рту чернели
                                              Холодной тяжестью своей
      Жала острые!
                                              И всё, что двигается, свяжет
      И в роскошной зале
                                              Цепями тысячи смертей;
      Угощаючись,
      В креслых, по диванам                   Когда над замершею степью
      Извиваючись,                            Сиянье полночи горит
      Из глубоких щелей,                      И, поклоняясь благолепью
      Из земли сырой                          Небес, земля на них глядит, –
      С сладостным шипеньем
      Собрался их рой…                        В юдоли смерти и молчанья,
                                              В холодных, блещущих лучах
      Чуть кто выйдет в двери –               С чуть слышным трепетом дрожанья
      Как кинжалами,                          Цветок является в снегах!..
      Вслед за ним стремятся,
      Блещут жалами!                          Нежнейших игл живые ткани,
      Занимались долго                        Его хрустальные листы
                                              Огнями северных сияний,
      С умилением,
                                              Как соком красок, налиты!
      Часто чуть не плача,
      Поношением…                             Чудна блестящая порфира,
      А когда донельзя                        В ней чары смерти, прелесть зла!
      Иззлословились,                         Он – отрицанье жизни мира,
      Задушить друг дружку                    Он – отрицание тепла!
      Приготовились!
      А когда хозяйка –                       Его, рожденного зимою,
      Очень крупный змей –                    Никто не видит и не рвет,
      Позвала на ужин                         Лишь замерзающий порою
      Дорогих гостей, –                       Сквозь сон едва распознает!
      Веселы все были,                        Слезами смерти он опрыскан,
      Будто собрались                         В нем звуки есть, в нем есть напев!
      Вешать человека                         И только тот цветком тем взыскан,
      Головою вниз!..                         Кто отошел, окоченев…

Страницы