ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
91
№ 43. Во время путешествий мы часто бываем восхищены блеском чужезем-
ной природы, но она никогда не сможет затмить природу русскую. Ничто: ни лило-
вый пожар Эгейского моря, ни розовеющий мрамор и алые олеандры Эллады, ни си-
ний сказочный воздух Сицилии, ни золотая тусклая дымка над бессмертным Парижем
– ничто не только
не может приглушить нашу память о своей стране, но, наоборот,
доводит ее до почти болезненной остроты.
Я испытал это на себе, когда в туманных предосенних садах Версаля с их по-
чернелой, как старая позолота, листвой, с их геометрической пышностью я – совсем
не знаю почему – вспомнил крошечный городок Спас-Клепики, и
у меня заныло
сердце.
В этом городке, как нарочно, было собрано все, чем хороши такие наши город-
ки: домишки с мезонинами, цветные стекла на крылечках, старые вязы, гулкий дере-
вянный мост через чистую реку, металлический крик потревоженных гусей, дамба у
моста с дуплистыми седыми ивами и пыльной травой по откосам, мальчишки
с удоч-
ками, суетливые галки, девушки, царственно несущие на коромыслах полные ведра с
водой, погромыхивание далекого грома над заповедными сосновыми лесами, снего-
вые вершины грозовых облаков. (К. Г. Паустовский).
№ 44. Крупная земляника всюду алела так ярко, что казалась рубинами на тем-
ной зелени травы. Ребята работали ловко, я тоже ни
от кого не отставал. Нагибался к
земле и бегал я так же проворно, как и самые шустрые ягодники. В течение несколь-
ких часов моё ведерко было так же полно, как и у ребят. Ближе к полудню мы уже со-
бирали ягоды себе в рот или кепку. Ржаной хлеб, свежие ягоды,
отдых на травке бы-
стро восстанавливали наши силы. Через полчаса мы мчались к речонке, неглубокой,
зато теплой, с прозрачной водой и прекрасным песчаным дном.
К вечеру, уставшие, мы торопились домой, чтобы на следующий день повто-
рить то же путешествие. И я благодарил друзей за то, что они позвали меня к себе
, в
эту маленькую далёкую деревеньку. (По Н. Лаврову).
№ 45. Крыльцо и терраса дома, в котором я жил летом, были засыпаны снегом,
и я вышел на террасу и постоял на ней, дыша голым холодком зимы. Почти в ту же
минуту на перила террасы слетел воробей, поковылял немного в мою сторону, и
я уз-
нал того хроменького воробья, который всегда пробуждал во мне жалость. В кармане
у меня было печенье, и я раскрошил одну лепешечку на перилах, радуясь, что могу
доставить воробью хоть несколько приятных минут: все-таки в каждом живом суще-
стве, если оно чувствует заботу о нём, возникает нечто, чего
оно не осознаёт, но что
на человеческом языке называется признательностью.
Воробей, однако, не стал клевать, посмотрел лишь издали на раскрошенное пе-
ченье и вдруг снялся и улетел, словно на что-то обиделся. Я постоял ещё на террасе,
подышал воздухом, полным студёной прелести, и хотел уже вернуться в дом, как отку-
да
-то сразу налетели воробьи, и я понял, что эту роту или даже целый батальон привёл
хроменький, сообщив, что на перилах террасы есть чем подкормиться. Воробьи шумно,
почти не боясь меня, стали склёвывать крошки, а хроменькому опять досталось очень
мало или даже ничего не досталось: более проворные и сильные опережали его.
Но мне
хотелось думать, что он испытывает удовольствие от выполненного им долга товари-
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 89
- 90
- 91
- 92
- 93
- …
- следующая ›
- последняя »
