История России в сравнительном освещении. Шепотько Л.В. - 89 стр.

жил начало изданию Институтом истории Академии наук СССР «На-
учно-атеистической библиотеки». Вместе с тем процесс развенчания
сталинизма сделал возможным освобождение сначала по амнистии, а
затем и по реабилитации выживших в тюрьмах и лагерях священно-
служителей. 14 июля 1954 г. вышел указ Президиума Верховного Со-
вета СССР об условно-досрочном освобождении отсидевших две тре-
ти срока и престарелых заключенных, после чего на свободу вышли
многие священники и архиереи. 8 декабря 1955 г. появилось цирку-
лярное письмо Совета по делам русской православной церкви, ста-
вившего задачу выявления «лояльного» духовенства на местах с це-
лью сбора информации.
     26 марта 1956 г. состоялась встреча архиереев с председателем
Совета министров СССР Н. А. Булганиным, который заверил их, что
наступления на религию не будет. После ХХ съезда КПСС процесс
освобождения духовенства ускорился. К 1957 г. количество зарегист-
рированных храмов составило 13478 с численностью священства
12288. Из 70 правящих архиереев половина прошла через тюрьмы,
ссылки и лагеря.
     Но это благополучие оказалось относительным. Среди окружения
Хрущева были влиятельны силы, готовые начать новое наступление
на церковь.
     1958 – 1964 гг. В этот период советское руководство активно пы-
талось «решить религиозную проблему» в кратчайшие сроки. Такая
политика была вызвана целым комплексом причин, в первую очередь
уверенностью, что коммунистическая идеология, освобожденная от
сталинского наследия, еще сможет проявить себя, а это исключало
возможность любой, особенно религиозной, духовной альтернативы
ей. Большая часть советского общества была индифферентна к мас-
штабным антирелигиозным кампаниям, а демократически настроен-
ные «шестидесятники» считали, что в СССР должно быть построено
справедливое, социально ориентированное государство, в котором
христианству нет места. Важную роль сыграли и кадровые переста-
новки в «верхах». К группе идеологов М. А. Суслову, Е. А. Фурцевой,
Л. Ф. Ильичеву, и ранее выражавшим недовольство прежним курсом,
прибавились А. Н. Шелепин, В. Е. Семичастный, А. И. Аджубей. А
«волюнтарист-романтик» Н. С. Хрущев считал, что в период перехода
СССР к «предкоммунистическим отношениям» «распространение на-
учных знаний, изучение законов природы не оставляет места для веры
в бога». Власть не могла не учитывать также и значительно выросшую
религиозность вышедших на свободу узников ГУЛАГа. Изживание
страха привело к активизации верующих. Так, еще в 1955 г. в Совет

                                                                  89