Теория и практика массовой информации. Шпаковская С.В - 19 стр.

данном случае соответствовал лишь первому звуку этого слова и только его и
обозначал (акрофонистический принцип). Например, иероглиф, означавший
прежде понятие «вода» («нев»), означал отныне либо само понятие, либо звук
«н». Кроме того, в связи с развитием языка некоторые слова с двумя
согласными стали одногласными, а изображающие их иероглифы – буквами. Из
30 таких буквенно-звуковых знаков 26 применялись только для согласных
звуков, а 4 – наряду со своим согласным значением иногда использовались и
для передачи гласных звуков. Так сложился своеобразный алфавит.
      Однако египтяне не сделали даже попытки перейти на фонетическое
письмо. С незапамятной древности они пользовались, как встарь, сотнями
своих иероглифов, а фонетический «алфавит» привлекали лишь изредка как
вспомогательное средство.
      В то же время на протяжении веков египтяне стремились к упрощению
иероглифических знаков, пытаясь приспособить их к скорописи. Наряду с
иероглифическим письмом, употреблявшимся в торжественных случаях, они
разработали гораздо более упрощенное иератическое (жреческое) письмо,
потерявшее значительную часть пиктографических элементов и состоявшее из
600   знаков   –   логограмм.    Завершающая     стадия     развития   египетской
письменности – так называемое «демотическое» (народное) письмо, первый в
мире образец скорописи, относящийся к V в. до н. э.
      Из-за своей чрезвычайной сложности египетская письменность долго не
поддавалась    дешифровке.      Разобрался   в   этом     письме   замечательный
французский ученый Ж. Ф. Шампольон (1790-1832). Он воспользовался так
называемым Розеттским камнем, обнаруженным во время похода Наполеона в
Египет. Камень представляет собой обломок черного базальта, на котором была
высечена надпись в честь царя Птоломея. Ученых этот документ привлек тем,
что на нем три надписи: наверху – египетскими иероглифами, в средней части –
тоже на древнеегипетском, но уже демотическим письмом, а внизу – по-
гречески и греческими буквами. Шампольон и сходил из правдоподобного
допущения, что все три текста равнозначны по содержанию и что легко