Введение в этногенез народов Поволжья и Приуралья. Часть I. Истоки этногенеза финских народов. Ситдиков А.Г. - 29 стр.

UptoLike

Составители: 

29
пермяков) культур, так как в традициях материальной культуры каж-
дого из них имеются значительные и несовместимые различия, что не
позволяет считать их истоками близкородственных народов, какими
являются пермские группы. Археологически прослеживается связь
лишь между вычегодскими коми (зырянами) и носителями вымской
археологической культуры X–XI вв., которая, по мнению А.Х.Халикова,
резко отличается
не только от ломоватовской и родановской культур,
хотя некоторые исследователи этнос носителей этих культур опреде-
ляют как коми-пермяцкий. Исторически коми-пермяки от коми-зырян
не отделяются до XV–XVI вв., а лингвистически они до сих пор счита-
ются почти одним народом.
Важным элементов в изучении этногенеза пермских финнов яв-
ляются языковые
включения, заимствования в материальной и духов-
ной культуре, позволяющие выявить этнокультурные контакты с дру-
гими народами. В.Ф.Генинг и Р.Д.Голдина отмечали, что в этногенезе
удмурт участие принимала верхутчанская культура, сложившаяся на
основе пьяноборско-мазунинских племен. В материалах памятников
этой культуры ими прослежены этнические включения кушнаренков-
ского (угорского), именьковско
-романовского (славянского, балтского),
поломского (пермского) и иных типов.
Иное мнение представлено в работах А.Х.Халикова, Е.П.Казакова,
отрицающих участие азелинских, мазунинских, верхутчанских, племен
в этногенезе пермских финнов. Они считают, что следов балтского и
раннеславянского (именьковско-романовского) воздействия на удмур-
тов и их предков отсутствуют. Свои предположения А.Х.
Халиков осно-
вывал и на результатах исследований лингвистов, не выявивших
древневенгерские заимствования в удмуртском языке и наоборот, но
отмечавших наличие венгерских основ слов в пермских языках анало-
гичных в большинстве своем подобным заимствованиям в чувашском
и в других тюркских языках. Присутствие таких включений лингвисты
объясняли контактами пермских финнов с уграми (ханты
и манси)
Приуралья и или тюрко-уграми (ломоватово-поломоские и болгарские
истоки), но не с венгеро-мадьярскими (кушнаренковская культура)
связями. От древних венгров (кушнаренковцев) предки удмуртов, по
мнению А.Х.Халикова, были отрезаны ломоватовско-поломским ми-
ром.
В целом конце эпохи бронзы и начале раннего железа (рубеж II-I
тысячелетий) возникают предпосылки
сложения ананьинской истори-
ко-культурной общности, ставшей основой формирования восточных
финских племен. К этому времени, вероятно, относятся и проникнове-
ние индоиранских заимствований, сохранившихся в языке коми, но ут-
раченные в удмуртском языке. Объяснения более позднего проникно-
вения, представляются невозможными вследствие отсутствия контак-
тов прапермских племен с ираноязычным населением после прекра-
щения
существования ананьинской общности.
пермяков) культур, так как в традициях материальной культуры каж-
дого из них имеются значительные и несовместимые различия, что не
позволяет считать их истоками близкородственных народов, какими
являются пермские группы. Археологически прослеживается связь
лишь между вычегодскими коми (зырянами) и носителями вымской
археологической культуры X–XI вв., которая, по мнению А.Х.Халикова,
резко отличается не только от ломоватовской и родановской культур,
хотя некоторые исследователи этнос носителей этих культур опреде-
ляют как коми-пермяцкий. Исторически коми-пермяки от коми-зырян
не отделяются до XV–XVI вв., а лингвистически они до сих пор счита-
ются почти одним народом.
    Важным элементов в изучении этногенеза пермских финнов яв-
ляются языковые включения, заимствования в материальной и духов-
ной культуре, позволяющие выявить этнокультурные контакты с дру-
гими народами. В.Ф.Генинг и Р.Д.Голдина отмечали, что в этногенезе
удмурт участие принимала верхутчанская культура, сложившаяся на
основе пьяноборско-мазунинских племен. В материалах памятников
этой культуры ими прослежены этнические включения кушнаренков-
ского (угорского), именьковско-романовского (славянского, балтского),
поломского (пермского) и иных типов.
    Иное мнение представлено в работах А.Х.Халикова, Е.П.Казакова,
отрицающих участие азелинских, мазунинских, верхутчанских, племен
в этногенезе пермских финнов. Они считают, что следов балтского и
раннеславянского (именьковско-романовского) воздействия на удмур-
тов и их предков отсутствуют. Свои предположения А.Х.Халиков осно-
вывал и на результатах исследований лингвистов, не выявивших
древневенгерские заимствования в удмуртском языке и наоборот, но
отмечавших наличие венгерских основ слов в пермских языках анало-
гичных в большинстве своем подобным заимствованиям в чувашском
и в других тюркских языках. Присутствие таких включений лингвисты
объясняли контактами пермских финнов с уграми (ханты и манси)
Приуралья и или тюрко-уграми (ломоватово-поломоские и болгарские
истоки), но не с венгеро-мадьярскими (кушнаренковская культура)
связями. От древних венгров (кушнаренковцев) предки удмуртов, по
мнению А.Х.Халикова, были отрезаны ломоватовско-поломским ми-
ром.
    В целом конце эпохи бронзы и начале раннего железа (рубеж II-I
тысячелетий) возникают предпосылки сложения ананьинской истори-
ко-культурной общности, ставшей основой формирования восточных
финских племен. К этому времени, вероятно, относятся и проникнове-
ние индоиранских заимствований, сохранившихся в языке коми, но ут-
раченные в удмуртском языке. Объяснения более позднего проникно-
вения, представляются невозможными вследствие отсутствия контак-
тов прапермских племен с ираноязычным населением после прекра-
щения существования ананьинской общности.
                                                                   29