История западноевропейской литературы XIX века (романтизм и реализм). Тихонова О.В. - 25 стр.

  4. Роль лирических отступлений.
  5. Художественные средства (язык и стиль повествования, интонация,
  тропы).


                         IV
Романтическое мироощущение и концепция романтической личности
в новелле Ф. Р. де Шатобриана «Рене»
Прочитать отрывок из текста новеллы:
      «Существование это, сперва мне нравившееся, в конце концов стало
для меня невыносимым. Повторение одних и тех же сцен, одних и тех же
мыслей становилось докучным. Я заглядывал в глубь моей души,
спрашивая самого себя, чего же мне нужно. Ответа я не находил, но вдруг
мне почудилось, что есть для меня очарование в жизни среди лесов. И вот
я внезапно решил удалиться на лоно природы и закончить там странствие,
едва начавшееся и уже поглотившее целые столетия.
      Я предался этой мысли с пылом, который вкладываю во все, что
мною бывает задумано. И, ни минуты не медля, я отправился в путь, чтобы
похоронить себя в хижине, как в свое время пускался в странствие, чтобы
объехать вокруг света.
      Меня порицают за непостоянство вкусов, за то, что я неспособен
долгое время тешиться одной и той же химерой и подвластен
воображению, так неуемно спешащему исчерпать любое удовольствие, как
будто сама длительность его представляется невыносимой; меня обвиняют
в том, что я непрестанно мчусь мимо цели, которой могу достигнуть. Увы!
Одержимый слепым влечением, я ищу лишь некоего неизведанного блага.
Моя ли вина, если повсюду я нахожу пределы, если все завершенное не
имеет ценности в моих глазах? Однако же мне приятно бывает
однообразие повседневных переживаний и чувств, и если бы я еще
подвержен был безумию верить в счастье, то искал бы это счастье в
привычке.
      Совершенное одиночество и беспрестанное созерцание природы
вскоре привели меня в состояние, описать которое почти невозможно. Не
имея на земле, так сказать, ни родича, ни друга, не изведав еще любви, я
страдал от избытка жизненных сил. По временам лицо мое внезапно
покрывалось румянцем, и я чувствовал, как из сердца моего по всему телу
растекаются потоки пылающей лавы. Иногда мне случалось издавать
невольные крики, а в ночи меня одинаково смущали и бдение, и сны. Не
хватало мне чего-то, чем я мог бы наполнить бездонную пустоту моего
существования: я спускался в долину, я поднимался на гору, призывая к
себе всей силой желания идеальный предмет будущей страстной любви. Я
лобзал его, открывая уста свои ветру; голос его слышался мне в голосе

                                    25