История западноевропейской литературы XIX века (романтизм и реализм). Тихонова О.В. - 23 стр.

Все наблюденья прекращал тотчас:
Едва ли кто, коль он глядел в упор,
Мог вынести его пытливый мор.
Заметив, что за ним следят, стремясь
Понять лица и тайн душевных связь, —
Он так на любопытного глядел,
Что тот бледнел и глаз поднять не смел;
Знал, что и выведать не удалось,
И Конрад видит сам его насквозь.
Тогда смех Дьявола в его устах
Сквозил, рождая бешенство и страх;
Когда ж в нем гаев рождался невзначай,
 Вздыхало Милосердие: прощай!
(…)
XI
Но не Природа Конраду дала
Вести злодеев, быть орудьем зла:
Он изменился раньше, чем порок
С людьми и небом в бой его вовлек.
Он средь людей тягчайшую из школ —
Путь Разочарования прошел;
Для сделок – горд и для уступок тверд,
Тем самым он пред ложью был простерт
И беззащитен. Проклял честность он,
А не бесчестных, кем был обольщен.
Не верил он, что лучше люди есть,
И что отрадно – им добро принесть.
Отвергнут, оклеветан с юных дней,
Безумно ненавидел он людей.
Священный гнев звучал в нем как призыв
Отмстить немногим, миру отомстив.
Себя он мнил преступником, других —
Такими же, каким он был для них,
А лучших — лицемерами, чей грех
Трусливо ими спрятан ото всех.
Он знал их ненависть, но знал и то,
Что не дрожать пред ним не мог никто.
Его — хоть был он дик и одинок —
Ни сожалеть, ни презирать не мог
Никто. Страшило имя, странность дел;
Всяк трепетал, но пренебречь не смел:
Червя отбросит всякий, но навряд
Змеи уснувшей растревожит яд.
                         23