История западноевропейской литературы XIX века (романтизм и реализм). Тихонова О.В. - 31 стр.

трепетать. У людей самых отчаянных, готовых шутить с жизнью и
смертью, есть нечто такое, над чем они не позволяют себе смеяться.
Казалось, в эту минуту каждый из присутствующих почувствовал, как
несмешон и неуместен наряд пришельца и его манеры. Гость был высок
ростом, изможден и с головы до ног закутан в саван. Маска, скрывавшая
его лицо, столь точно воспроизводила застывшие черты трупа, что даже
самый пристальный и придирчивый взгляд с трудом обнаружил бы обман.
Впрочем, и это не смутило бы безумную ватагу, а может быть, даже
вызвало бы одобрение. Но шутник дерзнул придать себе сходство с
Красной смертью. Одежда его была забрызгана кровью, а на челе и на всем
лице проступал багряный ужас.
      Но вот принц Просперо узрел этот призрак, который, словно для
того, чтобы лучше выдержать роль, торжественной поступью расхаживал
среди танцующих, и все заметили, что по телу принца пробежала какая-то
странная дрожь — не то ужаса, не то отвращения, а в следующий миг лицо
его побагровело от ярости.
— Кто посмел?! — обратился он хриплым голосом к окружавшим его
придворным.— Кто позволил себе эту дьявольскую шутку? Схватить его и
сорвать с него маску, чтобы мы знали, кого нам поутру повесить на
крепостной стене!
     Слова эти принц Просперо произнес в восточной, голубой, комнате.
Громко и отчетливо прозвучали они во всех семи покоях, ибо принц был
человек сильный и решительный, и тотчас по мановению его руки смолкла
музыка.
      Это происходило в голубой комнате, где находился принц,
окруженный толпой побледневших придворных. Услышав его приказ,
толпа метнулась было к стоявшему поблизости пришельцу, но тот вдруг
спокойным и уверенным шагом направился к принцу. Никто не решился
поднять на него руку — такой непостижимый ужас внушало всем
высокомерие этого безумца. Беспрепятственно прошел он мимо принца,—
гости в едином порыве прижались к стенам, чтобы дать ему дорогу,— и
все той же размеренной и торжественной поступью, которая отличала его
от других гостей, двинулся из голубой комнаты в красную, из красной — в
зеленую, из зеленой — в оранжевую, оттуда — в белую и наконец — в
черную, а его все не решались остановить. Тут принц Просперо, вне себя
от ярости и стыда за минутное свое малодушие, бросился в глубь
анфилады; но никто из придворных, одержимых смертельным страхом, не
последовал за ним. Принц бежал с обнаженным кинжалом в руке, и, когда
на пороге черной комнаты почти уже настиг отступающего врага, тот
вдруг обернулся и вперил в него взор. Раздался пронзительный крик, и
кинжал, блеснув, упал на траурный ковер, на котором спустя мгновение
распростерлось мертвое тело принца. Тогда, призвав на помощь все
                                  31