Основы творческой деятельности журналиста. Бобков А.К. - 16 стр.

перед власть и силу имущими; густое и смрадное тесто обильно приправ-
лено непросвещенностью, алчностью, трусостью, страстью к доносам,
хамством и злобой… Порода эта идеально служит задачам власти. Нужна
чудовищная встряска, катаклизм, нечто апокалипсическое, чтобы наруши-
лись могучие сцены и луч стыда и сознания проник в темную глубину».
      И таких записей десятки. Не стал писатель искать обтекаемых выра-
жений при характеристике современников, особенно представителей касты
литературных генералов, которые тогда командовали. Да вот хотя бы:
«Наши бездарные, прозрачно-пустые писатели (Софронов, Алексеев, Мар-
ков, Иванов и др.) закутываются в чины и звания, как уэллсовский неви-
димка в тряпье и бинты, чтобы стать видимым. Похоже, что они не верят в
реальность своего существования и хотят убедить себя и самих себя, и ок-
ружающих в том, что они есть… В зеркале вечности наши писатели не от-
ражаются, как вурдалаки в обычных зеркалах».
      Нагибин не злой, не жестокий, как считает Голованов, он человек,
который видел жизнь и людей такими, какие они есть на самом деле, и
прямо писал об этом. «Дневник» Нагибина, как мне кажется, по психоло-
гическим и литературным достоинствам много выше почти всех его лите-
ратурных произведений. Честно скажу, не тянется рука снять с полки то-
мик Нагибина. А «Дневник» его время от времени раскрываю…
      Вот Нагибин говорит о чудовищной встряске, катаклизме, нечто
апокалипсическом. Через несколько лет, как была сделана эта запись, мы
действительно стали свидетелями и участниками чудовищной встряски,
катаклизмов, да таких, которые редко случаются в истории. И я так жалею,
что сам не вел тогда дневник. Я и сам подозревал, что в необычное время
живем. Било нервное напряжение: неужели начинается новая эпоха? Мно-
гое память помогает восстановить, но все же дух того времени ускользает,
ощущения смутны, неясны и туманны. Дневник помог бы внятно в том ра-
зобраться. Но я не из тех, кто способен систематически вести записи день
за днем, да даже время от времени. Нужна, видимо, натура иная, чтоб пи-
салось.
      Но, слава богу, нашлись люди, которые добросовестно вели в то
время дневники, и что самое поразительное – на самом верху власти. Са-
мый уникальный – «А было это так…» с подзаголовком «Из дневника чле-
на Политбюро ЦК КПСС». И член этот – Виталий Иванович Воротников.
Документ бесценный.
      И другой – «Дневник помощника президента СССР», его вел Анато-
лий Черняев, не последний винтик в Брежневском ЦК, очень близкий Гор-
бачеву человек в его бытность на посту Генерального секретаря. Отноше-
ния между ними можно даже назвать дружескими. Дневник Черняева эмо-
ционален, богат на факты, откровенен и искренен. Это взгляд на политику
и лидера партии изнутри. Естественно, много пишет Черняев о Горбачеве.
Отзывается иногда о нем нелицеприятно, не думаю, что Михаилу Сергее-
вичу было приятно читать. «С тех пор, как я оказался «при Вас», мне нико-

                                   16