Составители:
114
Если все предыдущие ситуации можно было обозначить как за
щиту информации от человека, прежде всего от ее искажения, то вто
рая ситуация предполагает защиту человека от информации, от об
вала на него ложных, непроверенных сведений, особенно недосто
верной рекламы, могущих причинить ему даже физический, а не толь
ко моральный вред.
Следует обратить внимание, что «Российская газета» отказалась
опубликовать Рекомендации Судебной палаты, Департамента здра
воохранения Москвы, Антимонопольного комитета, которые напом
нили главным редакторам, что, печатая рекламу «звезд мира», «ба
бушки Оли», иных целителей, снимающих «порчу», «сглаз», леча
щих все, мыслимые и немыслимые болезни, им следует требовать от
целителей лицензий, печатать номера этих лицензий.
Информационные споры, связанные с защитой частной жизни,
с недопустимостью показа по телевидению чрезмерной жестокости,
насилия, порнографии, также широко были распространены в прак
тике Судебной палаты. Особое внимание уделялось защите частной
жизни, в том числе даже лиц, находящихся в заключении (в частно
сти, спор, связанный с показом по телевидению в одной из программ
А. Невзорова — в передаче «Дни»).
Эти споры также поднимают ряд теоретических и практических
вопросов и главный из них, — какие правовые и нравственные крите
рии должны лежать в основе решения этих споров? Ведь до сих пор нет
закона, который бы устанавливал, что относится к частной жизни,
что является нарушением неприкосновенности частной жизни и т. п.
Регулирование в сфере эротики (запрет или ограничение порног
рафии, недопустимость показа откровенно порнографических сцен)
направлено, прежде всего, на защиту в СМИ нравственных интере
сов детства и юношества. К сожалению, Судебная палата сталкива
лась с грубыми нарушениями и в этой области. Появились газеты,
редакторы которых не стесняются публиковать на ее страницах вы
ражения, которые, увы, тиражируют иные надписи на заборах, сте
нах туалетов, используют то, что называют ненормативной лекси
кой. И опять же — ради погони за подписчиком, адекватным, как
принято сейчас говорить, такой лексике, — редакторы нарушают ста
тьи Уголовного кодекса, определяющие эти «шалости» как особо
злостное хулиганство.
Перечисленные виды споров и другие поднимают вопрос о состоя
нии российского законодательства, обеспечивающего свободу массо
вой информации и борьбу со злоупотреблением этой свободой. Все ли
в этой области идеально или надо чтото предпринимать радикаль
ное? Ведь отсутствие цензуры не означает вседозволенности в такой
