Международная интеграция и международные организации. Чечурина М.Н. - 209 стр.

                                    209
было связанно с ситуацией в самой         стране. В этот период Б. Ельцин
начинал борьбу с парламентом, и ему нужна была широкая поддержка.
     В ноябре 1993 г. состоялось заседание Совета по внешней политике
России при МИД. Министр иностранных дел А. Козырев выразил негативное
отношение к расширению НАТО без учета мнения России, но в качестве
альтернативы назвал программу НАТО «Партнерство ради мира».
     В июле 1994 г. Россия присоединилась к программе «Партнерство ради
мира» (ПРМ). Это шаг, по мнению российского МИДа, был очень важен для
дальнейшего диалога с Западом. В течение первой половины 1994 г. К ПРМ
присоединилось свыше двух десятков государств. «Партнерство ради мира»
было воспринято частью российской политической элиты как отказ от
расширения альянса, или хотя бы как возможность затормозить его
реализацию, а не как один из этапов расширения. При этом оставался ряд
вопросов, таких, как соотнесение ПРМ с курсом возможного расширения
НАТО на Восток, учет российских интересов при возможном расширении.
     В декабре 1994 г. министры иностранных дел Североатлантического
союза утвердили проведение в рамках НАТО исследования с целью изучения
вопроса о путях расширения альянса. И в сентябре 1995 г. «Исследование о
расширении НАТО» было опубликовано, в нем излагались ответы на вопросы:
«почему» и «как» Североатлантический союз будет принимать в свои ряды
новых членов. В исследовании также отмечалось, что ни одна страна, не
входящая в Североатлантический союз, не имеет права вето или «права
надзора» за процессом расширения или связанными с ним решениями. Это,
конечно, в первую очередь касалось России. По сути, речь шла о включении в
НАТО (и, следовательно, в сферу влияния США) бывших союзников СССР и
даже республик, входивших в его состав.
     В 1996 г. министром иностранных дел России становится Е.М. Примаков.
Основной его тезис в вопросе расширения НАТО заключался в том, что
расширение означало возрастание военной угрозы для России. При Примакове
была сформулирована так называемая концепция «красной линии», смысл
которой заключался в том, что расширение НАТО не должно было выходить за