Современный немецкий роман. Ч.2. Чугунов Д.А. - 9 стр.

                                    9
Но на выходку тети Ленхен особого внимания никто не обратил, поскольку
в комнате раздавались одновременно не менее двадцати женских и
мужских голосов. Шоссау прошел в кухню и достал себе из холодильника
пива. Он бросил при этом взгляд в окно и увидел, как внизу по переулку
несколько раз прошел туда-сюда Антон Визнер, бросая взгляды наверх, на
окна квартиры Адомайта. А в горнице сейчас доминировал над всем
разговор между госпожой Рудольф и господином Брайтингером. Тот по-
прежнему сидел в вольтеровском кресле, а госпожа Рудольф с рюмкой
ликера в руках заняла место на кушетке рядом с ним, она была заметно под
хмельком. Она: мужчинам хочется обязательно спорить, а ей кажется, для
них было бы лучше отправиться на футбольное поле, потузить там вволю
мяч, любую политику вообще лучше всего делать там, гоняя мяч по полю и
забивая друг другу голы, но, правда, мужчины уже постарели, они больше
не могут лупить по мячу… (С. 114–115)

     …А действительно ли южак стоял там на углу? И что ему, собственно,
здесь надо? Даже если это и был он, так, может, он просто прогуливался
здесь! Может, ему просто было неприятно встретиться со мной. Да, точно,
так оно и было, это самое простое объяснение, ему просто была неприятна
встреча со мной. Минуточку, Визнер, сказал он себе, а что в этом такого
неприятного для него? О-о, если бы я мог сделать так, чтобы все эти
гнусные мысли отвязались от меня и я преспокойненько вошел бы в этот
треклятый дом! Буквально через несколько минут к нему приблизился
южак-гессенец. Какая странная встреча, сказал Визнер. Почему странная,
спросил южногессенец. Ах, так, странная, он понимает. Ну что ж,
действительно, наверное, странная. На свете много странного. Но с другой
стороны, Нижний Флорштадт для этого слишком мал. Он сделал жест
рукой в сторону освещенных окон. Это выглядит так, будто там много
людей и они что-то празднуют. На фоне гардин то и дело появляются
разные тени, там курят, все в хорошем настроении. Постоянно слышен
смех и громкие голоса. Это не праздничное веселье, умер один из жителей
Нижнего Флорштадта, сказал Визнер и посмотрел на южака особым
испытующим взглядом, переступая при этом с ноги на ногу.
Южногессенец: а почему тогда там, наверху, так весело? Кто умер? Визнер:
его звали Себастьян Адомайт, он был, как ему кажется, ученым, но уже
давно на пенсии. Какая комичная ситуация, старый человек всегда был
один, а теперь, когда умер, оказалось, что у него огромное число знакомых.
Это уж точно, что всем от этого только весело. Южак сказал, все
похоронные процессии функционируют по принципу зеркал, в которые
каждый из них смотрится, а потом подкрашивается, напомаживается и
выряжается, как павлин. Знаешь, то, что люди обычно считают умным, я
как раз умным и не нахожу, думаю, что они и сами этого не считают, я
исхожу из того, что дамы и господа, стоящие, например, там, наверху, друг
подле друга, полагают, что только что произнесли нечто чрезвычайно
умное. Но при этом они негласно сошлись на том, что все кругом говорят