ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
привычные стереотипы поведения, охватывающие все сферы его жизнедея-
тельности: рождение и смерть, еду и питье, болезнь, праздники, сексуаль-
ность и т.д. Одним словом, "тихое течение будней" занимает теперь истори-
ка. Причем не только проступки, то есть проявленные в действительности
формы поведения, но также и эмоции, мысли, желания, - скрытое от чужих
глаз, сокровенное, названное «археологией чувств». Соответственно в центре
внимания оказывается не только «человек действующий», но прежде всего
«человек страдающий». Таким образом, ставится задача осмыслить личность
в историко-культурном бытии «снизу» и «изнутри». История превращается в
человековедение, пристально всматривающееся в каждую отдельную челове-
ческую личность [34, с.6].
Временем становления анализируемого здесь подхода к написанию ис-
тории стали 70–80-е гг. XX века. А причиной его зарождения явилась уста-
лость общества и самой науки от глобальных проблем и подходов, когда ис-
следовательский интерес сосредоточивался на изучении законов, тенденций,
многослойных структур исторического процесса. Так называемая «ма-
кроистория» предполагала строго логический формализованный метод изу-
чения проблемы, механизм которого был примитивно прост: причина – объ-
яснение. Однако подлинное понимание исторических явлений отсутствовало.
Законы истории остались непознанными. Результаты исторического развития
Европы в XX в. превзошли все научные прогнозы: сначала ужасы фашист-
ского режима, позднее – гнет социалистической системы. Европейские умы
заговорили о fiasko исторической науки. Западногерманский историк Х.
Майер открыто признал безрезультатность изысканий западных коллег.
Констатация кризиса исторического сознания, повлекшего пессимисти-
ческий взляд на будущее Европы, ставил проблему пересмотра историческо-
го мировоззрения. Макроистория уступила место микроистории. В 70-е гг.
нашего столетия в Западной Германии актуальной становится
Alltagsgeschichte (история повседневности). Обоснование нового подхода
звучало так: разве не важнее знать, как сохранять достоинство в поражении,
нежели при победе? Разве теория прогресса учит мужеству больше, чем жи-
вой пример из исторического прошлого? Новый призыв гласил: «История
жертв, а не победителей!». Для немецких авторов важным доказательством
их правоты были также ссылки на труды соотечественников – Вильгельма
Дильтея и даже Вильгельма фон Гумбольдта, апеллировавших к пониманию
истории, ее переживанию, вживанию в живую историческую ткань.
В 80-е гг. аналогичные позиции в историческом познании отстаивают
младшие представители французской школы «Анналов»: Ле Гофф, Филипп
Арьес и др. К числу их последователей может быть отнесен и наш соотече-
ственник А.Я. Гуревич. Показательно, что основоположники «Анналов»
(представители школы сплотились вокруг одноименного журнала) – Марк
Блок, Люсьен Февр (30–40-е гг. XX в.), Фернан Бродель (40–60-е гг.) придер-
живались глобальной концепции исторического развития и выдвинули так
32
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 30
- 31
- 32
- 33
- 34
- …
- следующая ›
- последняя »
