Составители:
красивая, густая, черная шерсть, какие у него умные глаза! Почему же
перед ребенком в рассказе о человеке нельзя также просто описать его
миловидную наружность. Говорите с ребенком о чем угодно и верьте,
читатель, он останется чист и невинен, если только при этом вы сами
серьезно смотрите на предмет, объясняете то, что идет к делу, а не
говорите из пустой болтовни, или, что еще хуже, для собственной пошлой
потехи: «ишь пострел! уже и это понимает» или: «губа-то не дура» и т.п.
Родители, которые так забавляются со своими детьми, конечно, воспитают
пошляков.
Трудно с точностью определить, что в той или другой басне следует
объяснять ребенку, на чем больше останавливаться. Вернее всего он сам на
это укажет, передавая вам свои впечатления. Если же рассказ показался ему
совсем не занимательным, то это значит, что содержание басни ему чуждо
и надо избрать другую. Для примера расскажем, как нам случалось
толковать хотя басню «Слон и Моська». Не заставляя никогда долбить
басни, мы читаем первый раз с начала до конца без всяких объяснений.
Беспрестанные остановки и поправки помешали бы тому цельному, живому
впечатлению, какое должен произвести рассказ; кроме того, тут еще нужно
наперед узнать, каких объяснений требует сам ребенок! После прочтения у
него, например, могут явиться вопросы: что такое толпы зевак, моська,
шафка?
Во всей басне ребенок не понял два, три слова; предмет, ими
означаемый, должен быть уже прежде ему хорошо знаком, но он не совсем
помнит особые, видовые названия собаки: моська и шафка. После вопроса
«что такое?» обыкновенно следует вопрос «почему?» — Почему моська так и
лезет в драку со слоном, когда тот ей ничего дурного не сделал? и отчего
это шафка ее начинает усовещивать? Здесь нам кажется весьма не трудно
указать детям хвастовство и смешное самохвальство моськи, которая
тщеславится своим забиячеством. Анализируя это явление, вы нападаете
на вопросы: видел ли ты забияк? Кого бы ты назвал забиякой? Большая ли
171
красивая, густая, черная шерсть, какие у него умные глаза! Почему же перед ребенком в рассказе о человеке нельзя также просто описать его миловидную наружность. Говорите с ребенком о чем угодно и верьте, читатель, он останется чист и невинен, если только при этом вы сами серьезно смотрите на предмет, объясняете то, что идет к делу, а не говорите из пустой болтовни, или, что еще хуже, для собственной пошлой потехи: «ишь пострел! уже и это понимает» или: «губа-то не дура» и т.п. Родители, которые так забавляются со своими детьми, конечно, воспитают пошляков. Трудно с точностью определить, что в той или другой басне следует объяснять ребенку, на чем больше останавливаться. Вернее всего он сам на это укажет, передавая вам свои впечатления. Если же рассказ показался ему совсем не занимательным, то это значит, что содержание басни ему чуждо и надо избрать другую. Для примера расскажем, как нам случалось толковать хотя басню «Слон и Моська». Не заставляя никогда долбить басни, мы читаем первый раз с начала до конца без всяких объяснений. Беспрестанные остановки и поправки помешали бы тому цельному, живому впечатлению, какое должен произвести рассказ; кроме того, тут еще нужно наперед узнать, каких объяснений требует сам ребенок! После прочтения у него, например, могут явиться вопросы: что такое толпы зевак, моська, шафка? Во всей басне ребенок не понял два, три слова; предмет, ими означаемый, должен быть уже прежде ему хорошо знаком, но он не совсем помнит особые, видовые названия собаки: моська и шафка. После вопроса «что такое?» обыкновенно следует вопрос «почему?» — Почему моська так и лезет в драку со слоном, когда тот ей ничего дурного не сделал? и отчего это шафка ее начинает усовещивать? Здесь нам кажется весьма не трудно указать детям хвастовство и смешное самохвальство моськи, которая тщеславится своим забиячеством. Анализируя это явление, вы нападаете на вопросы: видел ли ты забияк? Кого бы ты назвал забиякой? Большая ли 171
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 169
- 170
- 171
- 172
- 173
- …
- следующая ›
- последняя »