Французская литература после 1945 года "Новый роман" и Драма абсурда". Филюшкина С.Н - 22 стр.

Диалоги Диди и Гого содержат в себе аллюзии на философские системы,
религиозные мотивы. А. Елистратова указывает на образы философии
Паскаля («Человек – мыслящий тростник», а в пьесе тоже упоминается о
камышах), Гераклита с его формулой – «все течет, все меняется» (она
представлена в сниженном виде – в образе сочащейся гнили и грязи).
       В репликах присутствуют имена Каина и Авеля, чаще всего – Хри-
ста, с которым пытается ассоциировать себя Эстрагон, звучит мотив распя-
тия, при этом дается намек на то, что участь Христа была легче, поскольку
там, где он жил, было тепло и «распинали быстро», как подчеркивает Эст-
рагон. Т. Проскурникова усматривает в этих рассуждениях персонажей
стремление автора подчеркнуть более тяжкую долю его героев, нежели
Христа.
       С помощью перечисленных приемов в трагиокомедии (не случайно
сам автор дает такое жанровое определение своей пьесе) складывается
концепция человеческой жизни: она полна страданий, состоит в постоян-
ном, суетном ожидании чего-то неопределенного. Она не имеет смысла,
поскольку Диди и Гого сами не знают, чего хотят и зачем ждут какого-то
Годо. Они ни в чем не уверенны, а если говорить об этом в высоком смыс-
ле, то не могут познать истину. Этот авторский тезис раскрывается с по-
мощью подчеркнуто сниженных образов. Во втором действии, когда Гого
и Диди снова приходят к дереву ждать Годо, они сомневаются, то ли это
место, то ли дерево, чьи ботинки стоят рядом с ним – Эстрагона, который
оставил их вчера, или другие. Возможно, кто-то обувь подменил? Не по-
нятно тот ли во втором действии мальчик, который приходил вчера.
       Таким образом, человек в трактовке Беккета ни в чем не может быть
уверенным, все вокруг зыбко и неопределенно. Сам человек не умеет вне-
сти в окружающий мир какой-либо четкости и определенности, он не спо-
собен к активному действию. Гого и Диди не раз собираются уйти и отка-
заться от ожидания Годо, но так никогда и не уходят. Словно опутанные
невидимой сетью, они не только физически, но и духовно ограничены, ту-
поваты. Таковы же и Поццо – в своем эгоизме и самодовольстве, и покор-
ный, но озлобленный Лакки. Нелепа и уныла судьба человека, да и сам он
отнюдь не привлекателен. Таков общий итог пьесы, хотя отдельно взятые
из нее ситуации туманны и не поддаются четкому толкованию, при всей
аллегоричности произведения последовательной, логически выстроенной
аллегории в ней не складывается.
       Весьма туманен образ Годо. Некоторые исследователи, опираясь на
сообщение мальчика, что Годо – с бородой и ничего не делает, видят в
этом намек на Бога Саваофа. Но прямых доказательств этому опять-таки
нет.
       Особо следует остановиться на паре персонажей Поццо и Лакки. Их
образы добавляют в облик человека, как уже отмечалось, наиболее отрица-
тельные черты – самодовольство, эгоизм жестокость. Но исследователи
                                   22