Сопоставительная лингвистика. Кашкин В.Б. - 19 стр.

                                  19

ность/невокальность; 2) консонантность/неконсонантность; 3) прерыв-
ность/непрерывность; 4) абруптивность/неабруптивность и т.д.
      Идея бинарности применена Якобсоном и к исследованию грамма-
тических систем, в частности, системы падежей в русском языке. Им были
выявлены      следующие      универсальные     смыслы:     1)    объем-
ность/необъемность (предел участия предмета в действии); 2) периферий-
ность/непериферийность (побочная роль в высказывании); 3) направлен-
ность/ненаправленность (действия). В соответствии с этим модель системы
русских падежей строилась следующим образом:
                 непериферийный ненаправленный именительный падеж
            необъемный            │направленный винительный падеж
            │    │периферийный ненаправленный творительный падеж
      падеж                       │направленный дательный падеж
            │объемный непериферийный         родительный падеж
                       │периферийный         предложный падеж.
      Другая система универсальных падежей была предложена Чарльзом
Филлмором. В этой системе универсальные падежные роли сопоставлены
с ролями, исполняемыми участниками коммуникативного взаимодействия.
«Глубинные падежи» отражают отношения между аргументами и предика-
тами в предложении. Предложение для Филлмора подобно сцене в пьесе, а
падежи – ролевые типы, не зависящие от конкретного языка. Центр пред-
ложения – предикат (глагол), это сближает взгляды Филлмора со сторон-
никами теории вербоцентризма и теории валентности (Л. Теньер,
Л. С. Выготский, С. Д. Кацнельсон). Так, в предложении Человек расщеп-
ляет скалу клином трехместный (трехвалентный, трехактантный) глагол-
предикат расщепляет имеет три аргумента (актанта): агенс человек, паци-
енс скалу и инструменталис клином.

       2.2   Единицы анализа в сопоставительной грамматике
      Слово либо его грамматическую форму обычно наивные пользовате-
ли, да и не только они, воспринимают как «кубик», элемент словаря и
грамматической системы; из кубиков «составляют» высказывания. «Пра-
вила» данного языка определяют использование этой формы, а «правила»
перевода определяют способы перекодирования. Кубики одного цвета за-
меняются кубиками другого цвета. Это наивное представление кажется
вполне очевидным, пока мы описываем уже-написанные и уже-
переведенные тексты – препарируем языковые ‘трупы’.
      Однако перейдем от точки зрения лингвиста к точке зрения произво-
дителя еще-не-написанного и еще-не-переведенного текста. Это, фактиче-
ски, и есть позиция, в которой находится реальный пользователь языка.
Если мы попытаемся установить, как именно производится грамматиче-
ский выбор, то увидим, что форма никогда не проявляет себя как «кубик»
или как дискретная точка во времени, а скорее как процесс или результат
процесса выбора, произнесения, интерпретации. Видимо, адекватнее гово-
рить не о грамматической форме, а о грамматическом действии (как части