Социальная антропология. Колодий Н.А. - 52 стр.

UptoLike

ВУЗ: 

ТПУ | Томск

Составители: 

Рубрика: 

Известный историк русской культуры Ф. Буслаев отмечал, что в России XVI – XVII
вв. считалось: человек, сбривший бороду, становится неправославным, нерусским, ерети-
ком и растлителем добрых нравов. Ношение бороды связано с желанием четко обозначить
половую идентичность.
Одна из самых известных форм подчинения «социальному правилу» — манера оде-
ваться. Одежда, в которую человек окутывает тело, является продолжением тела, «проте-
зом». Одежда может быть рассмотрена в качестве инструмента, посредством которого
тела подчиняются социальному правилу. Благодаря своему костюму биологический инди-
вид как бы проецируется на арену общественной жизни
5
. В традиционных обществах за
каждым социальным слоем был жестко закреплен тип одежды. В обществах современных
по одежде уже не так просто определить принадлежность человека к группе, однако это
возможно. Сегодня распространена готовая одежда, но мы легко определяем, где, в каком
магазине или на рынке, она куплена. Соответственно мы оцениваем и классифицируем
(хотя бы предварительно) того, кто эту одежду носит. Исследования истории моды, жиз-
ненных стилей, способов представления человеком себя очень значимы для исследования
изменения общества.
Автомобиль или карету можно уподобить корсету, т.к. они тоже формируют, нала-
гают форму, заставляют соответствовать «правильной позе». Стаканы, сигареты и обувь
по-своему придают форму физическому «портрету».
Исследуя техники тела, мы не можем не выйти в пространство, окружающее чело-
века, к тому, что составляет стиль жизни, тип
повседневности. Различие обществ в наибольшей степени ощущается при погружении в
практики повседневной жизни. Знаменитый историк Ф. Бродель пишет: «Мы могли бы от-
правиться к Вольтеру в Ферне... и долго с ним беседовать, не испытав великого изумле-
ния. В плане идей люди XVIII в. — наши современники; их дух, их страсти все еще оста-
ются достаточно близки к нашим, для того чтобы нам не ощутить себя в ином мире. Но
если бы хозяин Ферне оставил нас у себя на несколько дней, нас сильнейшим образом по-
разили бы все детали повседневной жизни, даже его уход за своей особой. Между ним и
нами возникла бы чудовищная пропасть»
6
.
Есть ли предел машинерии, посредством которой общество себя представляет в
живых существах и делает их самих представлениями социального? Где кончается дисци-
плинарный аппарат, который перемещает и исправляет, добавляет и удаляет что-то к
телу и из тела? Где начинается добровольное, свободное действие? По правде говоря,
люди становятся людьми, лишь подчиняясь правилу, коду, закону. Человек — бессозна-
тельный пленник языков общества и культуры перед лицом своего ежедневного куска

Страницы