Стилистика и литературное редактирование. Константинова Л.А. - 261 стр.

UptoLike

ВУЗ: 

ТулГУ | Тула

Составители: 

Рубрика: 

228
Русские писатели-классики, в роли редактора, всегда настойчиво и последовательно
вымарывали слова, которые не несли никакой нагрузки (ни смысловой, ни художественной).
Если Михаилы Михайловичи и люди подобного направления...— пишет Глеб
Успенский, а редактор — М. Е. Салтыков-Щедрин — вычеркивает и люди подобного
направления, вычеркивает, надо думать, потому, что Михаилы Михайловичи включают в себя
всех людей подобного направлении и ставить их рядом как однородные понятия не совсем
точно, а главное, неэкономно: для читателя Михаилы Михайловичи выражают достаточно
ясно группу людей определенного направления (таких же, как Михаил Михайлович).
Нетрудно понять М. Е. Салтыкова-Щедрина и тогда, когда он, читая текст очерка
Глеба Успенского, выбрасывает слово ненужного перед словами хлама и старья: хлам
потому и хлам, что перестал быть нужным. Или когда он вычеркивает глагол двигается в
следующей фразе Глеба Успенского:
Через топи... ковыляя па костыле, двигается пожилой человек, отставной солдат: за
ним плетется лет десяти худенький мальчик.
Ковыляя двигается — то же самое, что ковыляет (последний глагол передает и самое
движение и его характер).
Нет сомнения, что во всех трех примерах редактор замечал лишние слова и
вычеркивал их потому, что проверял смысловую и художественную нагрузку каждого слова.
И слова невесомые в этом случае сами «выпадали» из текста.
Усвоив такой способ чтения, редактор уже не сможет оставить без изменений текст:
...до обложки, на которой напечатан какой-то текст, была слепая обложка, точнее
просто обертка. Она могла делаться из плотной бумаги, часто цветной.
Курсивом выделены слова, ничего тексту не дающие. Выяснил это редактор,
определяя смысловую нагрузку слов. В первом случае: «Почему какой-то? Нужно ли какой-
то?)). Что же касается второго, то ненужность подчеркнутых слов стала ясна редактору
благодаря использованию другого приема — приема мысленного переконструирования
сложных текстовых конструкций в( … простые, сопоставления конструкций в тексте с
выражающей то же содержание более простой синтаксической конструкцией.
В самом деле, знающему русский язык читателю известно, что оборот из чего-то
(рубашка из нейлона) означает то же самое, что и сделанный из чего-то (рубашка, сделанная
из нейлона). Поэтому такой читатель не может не противопоставить конструкции в тексте
конструкцию более простую: точнее просто обертка из плотной бумаги, часто цветной.
То же самое в следующей фразе:
Машина имеет комплект зажимных губок различного размера, что позволяет
испытывать образцы диаметром 3 мм и толщиной до 10 мм.
Выделенные курсивом слова не нужны. Выяснил это редактор в процессе мысленного
переконструирования фразы. (-Л нельзя ли проще?) Правда, здесь на помощь приходит и
первый прием: слова машина имеет несут очень слабую смысловую нагрузку. Это и служит
толчком для перестройки.
Е. И. Перовский рассказал в своей статье («Известия АПН РСФСР», 1955, вып. 63) об
эксперименте: проверили, сколько слов на первой странице сплошного текста в 12
школьных учебниках можно выбросить. Оказалось:
от 20 до 23 слов. Но самое любопытное — в том, как об этом пишет сам Е. II. Перовский:
Подсчитано, сколько имеется в ней [первой Странице] слов, которые можно
сократить без всякого ущерба для смысла и без какой бы то ни было перестройки фраз.
Выделенные курсивом слова лишние. Удалить их можно, не меняя формы других
слов фразы, но конструктивно, синтаксически упрощая текст (т. е. не совсем «без какой бы
то ни было перестройки фраз»).
Устранять неоправданные словесные повторы помогает прием соотнесения по смыслу
(содержанию) читаемого текста с прочитанным. Проанализируем фразу:
Для предотвращения перегрева подшипников в диспетчерском пульте дробилки
установлена аппаратура температурного контроля типа КТ-2. которая непрерывно

Страницы