Проблемы философии религии и религиоведения. Красников А.Н - 129 стр.

UptoLike

Рубрика: 

Л.М. Гаврилина
12
7
и тот факт, что подавляющее число ученых были верующими,
а иногда даже представителями духовенствакак Коперник,
Кеплер, Мендель и др.
1
Рождение науки как особого рода деятельности по получе-
нию новых знаний принято связывать с античностью. Она ро-
ждалась одновременно с философией, преодолевая миф, как
единое целостное образование. Окончательно разделиться им
удалось только в XVII веке, когда родилась эксперименталь-
ная наука. Причем если философия возникла одновременно в
трех регионах: Индии, Китае и
Греции, то наука появилась
только в последней. Это наводит на мысль о том, что «если
возникновение философиипроцесс, по-видимому, законо-
мерный (она формируется в трех удаленных друг от друга и
никак не связанных между собою центрах), то возникновение
наукипроцесс сугубо локальный и, скорее всего, случайный.
Сложись история древнегреческих государств
по-иному, и,
возможно, наука так никогда бы и не возникла, как никогда не
возникла она на Востоке…. Европейская культура оказалась
сориентирована на познание внешнего по отношению к чело-
веку мира, а восточнаяна познание самого человека, его
внутренней (индуизм, буддизм, даосизм) или общественной
(конфуцианство) жизни. Отсюда и характерные особенности
философии каждого регионаобъективизм европейской фи-
лософии, психологизм индийской и социологизм китайской»
2
.
В истории взаимоотношения религии и науки в Европе
можно выделить три периода, которые во многом совпадают с
периодизацией развития самой науки
3
.
1-й периодантичность. Это было время становления фи-
лософии и науки, обретения ими собственного проблемного
поля, выработки методологии. Сохраняется тесная связь рели-
1
См. подробнее: Девятова С.В. Христианство и наука: от конфлик-
тов к конструктивному диалогу. М., 1999. С. 28 – 31.
2
Косарев А. Философия мифа. Мифология и ее эвристическая зна-
чимость. М., 2000. С. 175.
3
Более подробно см.: Кимелёв Ю.А., Полякова Н.Л. Наука и религия:
Историко-культурный очерк. М., 1988.
                                                  Л.М. Гаврилина
и тот факт, что подавляющее число ученых были верующими,
а иногда даже представителями духовенства – как Коперник,
Кеплер, Мендель и др.1
    Рождение науки как особого рода деятельности по получе-
нию новых знаний принято связывать с античностью. Она ро-
ждалась одновременно с философией, преодолевая миф, как
единое целостное образование. Окончательно разделиться им
удалось только в XVII веке, когда родилась эксперименталь-
ная наука. Причем если философия возникла одновременно в
трех регионах: Индии, Китае и Греции, то наука появилась
только в последней. Это наводит на мысль о том, что «если
возникновение философии – процесс, по-видимому, законо-
мерный (она формируется в трех удаленных друг от друга и
никак не связанных между собою центрах), то возникновение
науки – процесс сугубо локальный и, скорее всего, случайный.
Сложись история древнегреческих государств по-иному, и,
возможно, наука так никогда бы и не возникла, как никогда не
возникла она на Востоке . Европейская культура оказалась
сориентирована на познание внешнего по отношению к чело-
веку мира, а восточная – на познание самого человека, его
внутренней (индуизм, буддизм, даосизм) или общественной
(конфуцианство) жизни. Отсюда и характерные особенности
философии каждого региона – объективизм европейской фи-
лософии, психологизм индийской и социологизм китайской»2.
    В истории взаимоотношения религии и науки в Европе
можно выделить три периода, которые во многом совпадают с
периодизацией развития самой науки3.
    1-й период – античность. Это было время становления фи-
лософии и науки, обретения ими собственного проблемного
поля, выработки методологии. Сохраняется тесная связь рели-
1
  См. подробнее: Девятова С.В. Христианство и наука: от конфлик-
тов к конструктивному диалогу. М., 1999. С. 28 – 31.
2
  Косарев А. Философия мифа. Мифология и ее эвристическая зна-
чимость. М., 2000. С. 175.
3
  Более подробно см.: Кимелёв Ю.А., Полякова Н.Л. Наука и религия:
Историко-культурный очерк. М., 1988.
                                                              127