Основы теории литературы - 91 стр.

кой не чувствовал. Не понимая, отчего так резко изменились их милые, благодушные от-
ношения, Таня жалась к отцу и с тревогой заглядывала ему в глаза; она хотела понять и не
могла, и для нее ясно было только, что отношения с каждым днем становятся все хуже и
хуже, что отец в последнее время сильно постарел, а муж стал раздражителен, капризен,
придирчив и неинтересен. Она уже не могла смеяться и петь, за обедом ничего не ела, не
спала по целым ночам, ожидая чего-то ужасного, и так измучилась, что однажды про-
лежала в обмороке от обеда до вечера. Во время всенощной ей показалось, что отец пла-
кал, и теперь, когда они втроем сидели на террасе, она делала над собой усилия, чтобы не
думать об этом.
      — Как счастливы Будда и Магомет или Шекспир, что добрые родственники и док-
тора не лечили их от экстаза и вдохновения! — сказал Коврин. — Если бы Магомет при-
нимал от нервов бромистый калий, работал только два часа в сутки и пил молоко, то после
этого замечательного человека осталось бы так же мало, как после его собаки. Доктора и
добрые родственники в конце концов сделают то, что человечество отупеет, посредствен-
ность будет считаться гением и цивилизация погибнет. Если бы вы знали,— сказал Ков-
рин с досадой,— как я вам благодарен!
      Он почувствовал сильное раздражение и, чтобы не сказать лишнего, быстро встал и
пошел в дом. Было тихо, и в открытые окна несся из сада аромат табака и ялаппы. В гро-
мадном темном зале на полу и на рояли зелеными пятнами лежал лунный свет. Коврину
припомнились восторги прошлого лета, когда так же пахло ялаппой и в окнах светилась
луна. Чтобы вернуть прошлогоднее настроение, он быстро пошел к себе в кабинет, заку-
рил крепкую сигару и приказал лакею принести вина. Но от сигары во рту стало горько и
противно, а вино оказалось не такого вкуса, как в прошлом году. И что значит отвыкнуть!
От сигары и двух глотков вина у него закружилась голова и началось сердцебиение, так
что понадобилось принимать бромистый калий.
      Перед тем, как ложиться спать, Таня говорила ему:
      — Отец обожает тебя. Ты на него сердишься за что-то, и это убивает его. Посмот-
ри: он стареет не по дням, а по часам. Умоляю тебя, Андрюша, бога ради, ради своего по-
койного отца, ради моего покоя, будь с ним ласков!
      — Не могу и не хочу.
      — Но почему? — спросила Таня, начиная дрожать всем телом. — Объясни мне,
почему?
      — Потому, что он мне не симпатичен, вот и все, — небрежно сказал Коврин и по-
жал плечами,— но не будем говорить о нем: он твой отец.