История и методология естествознания. Кудрявцев С.П. - 10 стр.

UptoLike

ВУЗ: 

ТГТУ | Тамбов

Составители: 

Рубрика: 

дуновение, с каждым днем возрастают и совершенствуются". Это совершенствование беспредельно: "Скорее
прекратятся и изменятся желания людей, чем эти искусства дойдут до предела своего совершенствования". Нам
теперь видно, как глубоко прав был Бэкон, говоря так. Технический прогресс его времени не шел ни в какое
сравнение с современным прогрессом техники, и все же Бэкон сумел увидеть в нем тенденцию непрерывного и
беспредельного совершенствования техники.
Установив и резко подчеркнув несоответствие практики и теории, Бэкон указывает, что обращение к на-
следию древних не может устранить это несоответствие. "Было бы постыдно для людей, – говорит Бэкон, – ес-
ли бы границы умственного мира оставались в тесных пределах того, что было открыто древними, тогда как в
наши времена неизмеримо расширились и приведены в известность пределы материального мира, т.е. земель,
морей, звезд".
Бэкон вскрывает причины плачевного состояния наук, важнейшими из которых, по его мнению, являются
неправильная цель и неправильный метод науки, противодействие научному прогрессу, оказываемое богосло-
вием и схоластикой. Человеческий ум, по Бэкону, осаждают "призраки", свойственные человеческому разуму и
являющиеся источником заблуждения: ум склонен легко обобщать единичные факты и приходить к выводам,
не соответствующим действительности, он нелегко расстается со сложившимися убеждениями, ему присуща
некоторая инерция.
Он более активно реагирует на эффекты, на то, "что сразу и внезапно может его поразить".
Далее, человек "скорее верит в истинность того, что предпочитает". Познанию истины мешает также несо-
вершенство чувств, благодаря которому "остаются скрытыми тонкие перемещения частиц в телах". Все это
обусловлено самой человеческой природой и названо Бэконом "призраками Рода". "Призраки Пещеры" обу-
словлены индивидуальными склонностями умов. Одни склонны к почитанию древности, другие к восприятию
нового и т.п. "Призраки Рынка" порождены обычным словоупотреблением, общественным мнением, и, нако-
нец, "призраки Театра" обусловлены господствующими теориями, предвзятыми мнениями, суеверием. Из су-
ществования таких "призраков", по Бэкону, и вытекают серьезные трудности мыслительной работы, трудности
познания природы. Правильный метод должен помочь преодолению этих "призраков", делу отыскания истины.
Бэкон разделяет ученых своего времени на два класса: эмпириков и догматиков. Эмпирики, подобно му-
равьям, тащат в свою муравьиную кучу всевозможные факты, догматики же, подобно пауку, ткут ткань из са-
мих себя. Надо, по Бэкону, в науке работать как пчела: извлекать материал из внешнего мира и перерабатывать
его рационально.
В основе метода Бэкона лежит опыт. Наука должна опираться на опыт, на практику, строя из них выводы,
"причины и аксиомы" методом индукции (наведения), т.е. переходя от частных фактов к обобщениям. Эти
обобщения вновь проверяются опытом и практикой. Научные истины проверяются, таким образом, опытом и
практикой и, в свою очередь, выводятся из них.
Индуктивный метод сыграл огромную роль в развитии естествознания. Долгое время естественные науки:
физику, химию, астрономию – называли индуктивными науками, противопоставляя их гуманитарным наукам и
чистой математике. Но уже сам Бэкон считает, что индукция неполна и несовершенна без теоретического ана-
лиза, без использования математики: "Лучше же всего продвигается вперед естественное исследование, когда
физическое завершается в математическом". Он стоит на точке зрения атомистики, утверждая, что "каждое ес-
тественное действие совершается при посредстве самых малых частиц". Существенно, что Бэкон хорошо понимал
необходимость финансирования науки и научных организаций.
Флорентийские академики (их было всего девять) совместно ставили и обсуждали опыты, описанные
позднее в сборнике трудов академии, вышедшем в 1667 г. В этом же году покровитель академии брат герцога
Тосканского Леопольд Медичи по требованию папских кругов вынужден был закрыть академию. Так церковь
уничтожила наследие Галилея, нанеся тем самым огромный вред итальянской науке, уступившей лидерство в
научном соревновании другим странам.
Еще раньше, чем во Флоренции, начиная с 1645 г., в Лондоне стал собираться кружок любителей естест-
венных наук. В Англии в те годы бушевала гражданская война, участники кружка по мере развития революци-
онных событий разделились: одни остались в Лондоне, другие собирались в Оксфорде. После реставрации
кружок вновь начал собираться в Лондоне и оформился организационно, получив формальный королевский
статут 28 ноября 1660 г. как Лондонское Королевское общество. Общество было основано "для преуспеяния
экспериментальной философии" под девизом "ничего на слово" и существует и поныне как высшее научное
учреждение Англии (Английская Академия наук).
Аналогичные собрания в сороковых годах XVII в. проходили в Париже. Позднее министр короля Людови-
ка XIV Кольбер внес предложение об открытии Академии наук в Париже, которая и была утверждена в 1666 г.
Затем последовали организации научных обществ и академий в других государствах. Петр I во время своего
путешествия по Европе знакомился с Лондонским королевским обществом, президентом которого в то время
был Ньютон. Уже будучи императором, Петр I посетил Париж и Парижскую Академию наук. Он хорошо по-
нимал необходимость создания в России высшего научного учреждения. Он вел длительные переговоры с уче-
ными Европы об организации академии и 28 января 1724 г. подписал указ об учреждении Петербургской Ака-
демии наук. Она начала свою работу в 1725 г., уже после смерти Петра, когда в Петербург приехали первые
академики.
Научные общества и академии были новыми центрами наук, возникшими в противовес старым универси-
тетам, все еще находившимся в плену схоластики. Однако перемены коснулись и университетов, которые по-

Страницы