История мировой литературы. Лучанова М.Ф. - 112 стр.

   − «Бананчика-с?»

    − «Неприличнава сорта фрухт...»
    − «Арбузика-с?»
    − «К шугу арбузик: псе только хруст на зубах, а во рту – хоть бы что…»
    − «Ну так водочки...»
    После этого книжку отложить. Взять любую газету и пролистать, представляя
себе, как бы ее читал Андрей Белый. Особенно рассуждения политологов.
Годятся, впрочем, и правительственные постановления, и особенно ежегодное
президентское послание. Удовольствие получите несравненное. Художественное
чтиво не советую – может стошнить.
    Далее прислушайтесь к собственному разговору. Впрочем, это сложно.
Лучше прислушайтесь к окружающим. То есть попробуйте не смысл из их речей
извлекать, а саму структуру речи уловить. Теперь, когда вы получили прививку
Белого, вы поймете, насколько русский язык отличается от того, что «тебе
говорят русским языком», а особенно пишут. Из этого вы сделаете странный
вывод, что русский язык не так уж плох и Белый ничего не выдумывал, а вот
русская проза в массе своей из рук вон плоха.
    Теперь вы с удивлением обнаружите, что ничего в голове от «Петербурга» не
осталось. Вы даже не сможете ответить себе на школьный вопрос: о чем эта
книга?
    Вот тогда-то, если вы любопытны и не чужды интереса к русскому искусству,
прочтите первую редакцию «Петербурга». Не думайте при этом, что читаете
волю автора. Нет. Просто вас пустили на кухню и вы можете разобраться, как то
или иное блюдо делается. А может, вы воспримете первую редакцию как
комментарий ко второй. Эффект от такого чтения – прояснение мозгов.
«Петербург» станет ясен. Вам никогда не станет ясно, как написан «Петербург».
Да это и не нужно. Если б вам стало это ясно, вы бы сами написали свой
«Петербург».
    Пришла пора вам отложить «Петербург» на год. Забудьте его на год. Вас он
не забудет. Что бы вы ни читали, какие бы разговоры ни слышали, он будет с
вами, но все меньше и меньше вы будете связывать свои языковые, политические
и психологические открытия с «Петербургом». В конце концов цель будет
достигнута: «Петербург» уйдет из вашей жизни.
    И вот тогда, пересилив свое нежелание, возьмите с собой в отпуск вторую
редакцию и прочтите ее. И «Петербург» останется с вами навсегда. Лучше вы не
станете. Однако вы станете богаче. И вы станете русским. Может быть, это для
вас неважно, не знаю. Но вы перестанете затаенно досадовать, что Кафка, Пруст
или Джойс были не русскими. Вдруг к вам придет восхитительное чувство, что
«в забавном русском слоге» можно сделать все, что угодно, что русский язык – не
рудимент XIX века, а вполне современный инструмент, который не только
позволяет – он заставляет нас думать.
    Но лучше думать вы не станете. Никакая самая гениальная книга, в том числе
«Петербург», не делает нас лучше.

                                     112