Составители:
Рубрика:
304
развитой форме также в исламе, манихействе, у гностиков, в суфизме,
парсизме, буддизме, индуистских сектах, даосизме, упанишадах, иудаизме. Но,
разумеется, систематическое развитие они получили в разной мере. И не
случайно западное христианство в противоположность тому, что создал в
области теологии иудаизм, не только более систематически развило ее (или
стремится к этому), но здесь ее развитие имело несравненно большее
историческое значение. Начало этому положил эллинский дух, и вся
теология Запада восходит к нему точно так же, как, очевидно, вся восточная
теологии восходит к индийскому мышлению.
Всякая теология представляет собой интеллектуальную
рационализацию религиозного спасения. Ни одна наука не может доказать
свою ценность тому, кто отвергает ее предпосылки. Впрочем, всякая теология
для выполнения своей роли и тем самым для оправдания своего собственного
существования добавляет некоторые специфические предпосылки. Они
имеют различный смысл и разный объем. Для всякой теологии, в том числе,
например, и для индуистской, остается в силе предпосылка: мир должен
иметь смысл, и вопрос для нее состоит в том, как толковать мир, чтобы
возможно было мыслить этот смысл.
… Правда, теологи, как правило, не удовлетворяются такой (по
существу религиозно-философской) предпосылкой, а исходят из
предпосылки более далеко идущей – из веры в "откровение" как факт,
важный для спасения, то есть впервые делающий возможным осмысленный
образ жизни. Они допускают, что определенные состояния и поступки
обладают качествами святости, то есть создают образ жизни, исполненный
религиозного смысла.
Вы опять-таки спросите: как истолковать долженствующие быть
принятыми предпосылки, чтобы это имело какой-то смысл? Сами такие
предпосылки для теологии лежат по ту сторону того, что является "наукой".
Они суть не "знание" в обычном смысле слова, а скорее некоторое
"достояние". У кого нет веры или всего прочего, необходимого для религии,
тому их не заменит никакая теология. И уж тем более никакая другая наука.
Напротив, во всякой "позитивной" теологии верующий достигает того
пункта, где имеет силу положение Августина: "Credo non quid, sed quia
absurdum est"
158
. Способность к подобному виртуозному акту "принесения в
жертву интеллекта" есть главнейший признак позитивно-религиозного
человека. И это как раз свидетельствует о том, что напряжение между
ценностными сферами науки и религии непреодолимо, несмотря на
существование теологии (а скорее даже благодаря ей). …
Судьба нашей эпохи с характерной для нее рационализацией и
интеллектуализацией и прежде всего расколдовыванием мира заключается в
том, что высшие благороднейшие ценности ушли из общественной сферы
158
"Верую не в то, что абсурдно, а потому, что абсурдно" (лат.). - Прим. перев.
