Темы и методические рекомендации к самостоятельной работе студентов по курсам истории зарубежных литератур XVII - XIX вв. Сашина Е.В. - 115 стр.

Скотта имеют успех без любовных сцен, которые в продолжение двух веков
являются единственным средством успеха всех романов». Таким образом,
Стендаль нашел в романах Скотта драматический интерес без любви.
Восхищали Стендаля и описания, которыми изобиловали романы Скотта.
Стендаль говорил об очаровании некоторых описаний в «Айвенго», которые
ему напоминали оперы Россини. В 1832 году он целиком принял описание
как средство изображения и художественного воздействия: «Это прием,
который, может быть, определил изумительный успех бессмертного автора
«Пуритан». О причинах предпочтения жанра романа Стендалем
свидетельствует заметка на полях «Красного и черного»: «В молодости я
писал биографии (Моцарта, Микеланджело), сочинения своего рода
исторические. Я раскаиваюсь в этом. Правды о крупнейших, как и о самых
мелких событиях, мне кажется, достигнуть нельзя. Г-н де Траси говорил мне:
правды можно достигнуть только в романе. С каждым днем я убеждаюсь,
что во всех других жанрах это пустая претензия». Многое из того, что стало
законным достоянием Стендаля, восходит к романам Скотта: характеристика
среды, социально обусловленные портреты второстепенных действующих
лиц, историческая приуроченность романа. Интерес к современности как
новому этапу в развитии европейской цивилизации также связан с именем
Вальтера Скотта. Однако через несколько лет недостаточно глубокое
изображение любви в романах Скотта показалось Стендалю серьезным
недостатком, затмевающим его большие достоинства. Скотт ничего не
понимает в человеческом сердце, он не только избегает говорить о любви,
но и вообще о чувствах, заменяя их описанием вещей. Теперь, «человек,
угадавший свою эпоху», оказался лишенным какого бы то ни было
психологического проникновения. С крайней резкостью Стендаль пишет
об этом в марте 1830 года в статье «Вальтер Скотт и «Принцесса
Клевская», где он отвергает как раз те описания «Айвенго», которые в
1823 году ему казались прекрасными. Стендаль видит «историческое
достоинство» Скотта в описании материального мира: ошейника
саксонского раба, одежд, пейзажей. Он утверждает, что это
«достоинство» померкнет прежде всего, а м-м де Лафайет, автор
«Принцессы Клевской», описывала тончайшие переживания души,
которые труднее заметить и изобразить. Таким образом, к 1830 г.
описания пейзажа, одежды, стиль Скотта, характеристика эпохи
дискредитированы и отвергнуты Стендалем как низшие средства
искусства, рассчитанные на тупое любопытство людей, интересующихся
только материальным миром, вещами, костюмами. В известной мере
это отрицание было связано с утверждением своего собственного
творческого метода. С 1826 года Стендаль начинает писать романы.

                                                                  115