Русская литература конца ХIХ - начала ХХ века. Художник и литературный процесс. Спивак Р.С. - 132 стр.

               «Грозный Космос» И. Бунина-поэта


      Будя орган пещер тысячекратным эхом,
      Наяд пугливый хоровод (I, 438).

       Особое пластическое решение получает и образ Мирового
Океана. Легкость, воздушность (пластический эквивалент свето-
зарности), свойственные Океану в лирике 1900-х гг., вытес-
няются мотивами тяжести, плотности, весомости: они подчер-
кивают реальность чуждого человеку бытия Космоса («Но гас-
нет свет, и сонный, / Тяжелый гул растет вослед за ним» – I, 332;
«Как чугун, тяжелы, / Ходят жадно, акулами / Под тобою валы»
– I, 471).
       Черный цвет (мрак) встречается чаще в соседстве со све-
том, окрашивает его, оттеняет своей близостью. Чистая тьма в
традициях немецких романтиков, оказавших большое влияние
на русскую поэзию XIX в., связана с представлением о без-
образном, бесформенном Хаосе, в котором человеку нет места.
Через Тютчева эта традиция вошла в художественный мир рус-
ской поэзии начала XX в. Бунинский Космос также знает это
довременное состояние развязанных стихий, губительных сил
природы («Мелькают дали, черные, слепые...» – I, 332). Но для
лирики Бунина образ Хаоса непоказателен. Не несет бунинский
Хаос и характерного для поэзии Тютчева, а в XX в., например,
для ряда произведений Блока, значения истока жизни, ее «древ-
него корня». Вообще, ночь в Космосе Бунина не полярна дню,
хаос – гармонии. В художественном мире Бунина действует за-
кон не противопоставления, а сдвига, стабильной, несущей в
себе энергетический заряд движения, но никогда не разрешаю-
щейся дисгармонии. Соединение света и мрака (жизни и смерти)
выражает на языке живописи принципиальную для Бунина
мысль о Космосе не враждебном, а грозном, непостижимом до
конца и потому всесильном, диктующем человеку свою волю.
Неслучайно в стихотворении «Тора» в момент, когда Моисей
встречается с Богом, «мешалось солнце с тьмой», и в этом сме-
шении света и тьмы глазу человека открылось начертание Божь-
его закона («Из белого огня – раскрытые скрижали, / Из черного
огня – святые письмена» – I, 364).
       В грозном Космосе Бунина 1910-х гг. появляется образ
Силы, во многом объясняющей те особенности, которые мы от-

                              132