Основы эстетики. Часть 2. Сычева С.Г. - 79 стр.

UptoLike

ВУЗ: 

ТПУ | Томск

Составители: 

Рубрика: 

«перед ним пустоту, настоящую пустыню, к которой было устремлено его бе-
шенство»
1
. И сам Сад, и его творчество чудовищны. Герои движутся
к смертельным мукам. Сам автор желает стать жертвою собственной судьбы.
В извращенных романах де Сада все герои – подлецы и негодяи. Батай
цитирует «Сто двадцать дней Содома», тот отрывок, где описана личность
палача: «Родился он лжецом, варваром, эгоистом, падким на удовольствия
и жадным, обжорой, пьяницей, хулиганом, любителем содомии и инцеста,
убийцей, поджигателем, вором». И даже в моменты страсти «он был похож
на какое-то жуткое чудовище с огненными глазами, истекающее пеной, само
воплощение бога похоти собственной персоной»
2
.
Сам де Сад не был столь кровожаден. Хотя его обвиняют в том, что «он
изрезал перочинным ножом молодую нищенку Розу Келлер и залил горящим
воском ее раны». В его многочисленных замках свершались буйные оргии.
Свидетели обвинения показывали на суде, что де Сад пользовался хлыстами
с иглами, «удары которых заливали маркиза кровью».
Итак, Сад в своей жизни испытал те зверства, на которые пускались его
персонажи, хотя, в отличие от них, он был способен и на человеческие чув-
ства. Например, он избавил от гнета республиканцев свою тещу, которая до
этого засадила его в тюрьму.
Анализируя творчество Сада, Батай замечает, что в нем с удивительной
силой сошлись два несовместных ранее начала: слепая жестокость и ясное
сознание. Обычно они существуют порознь, вытесняя из психики человека
друг друга. Сидя в заключении в Бастилии, Сад впервые смог «описать эти
бесконтрольные движения, на отрицании которых сознание построило обще-
ственное здание и образ человека», – отмечает Батай. Сад в своем творчестве
оспорил непоколебимые ранее твердыни разума. Думается, в этом и скрыта
причина интереса Батая к Саду. Ибо писатель XX в. ставил перед собой почти
ту же самую задачу – поколебать фундамент разума, показать ту иррациональ-
ную и слепую силу, на которой этот фундамент покоится, и, следовательно,
привести читателя к выводу, что не разум, а страсть – хозяйка нашей судьбы.
А вот и напрямую та мысль, которую Фокин назвал «Танатографией Эроса»:
«Мы не можем ограничить сексуальное влечение понятиями удовольствия и
блага. Это влечение заключает в себе элемент беспорядочности, бесчинства,
доходящего до того, что это подвергает опасности жизнь поддающегося ему»
3
.
Это Батай напишет в 1957 г. Но эта идея в его творчестве была воплощена го-
раздо раньше – в 1928 г., когда в свет вышла «История ока».
Что же касается «Ста двадцати дней Содома», то в этой книге де Сада
описана вся мерзость жизни: «отрубленные пальцы, вырванные глаза и ногти
<…>, мать, которую хитростью и запугиванием доводят до убийства сына;
1
Батай Ж. Теория религии. Литература и зло. – Мн.: Современный литератор, 2000. –
С. 244.
2
Там же. – С. 246–248.
3
Там же. – С. 251.
79

Страницы