Литературный язык и нелитературные варианты национального языка. Трусова И.С. - 19 стр.

       Носители       просторечия     часто       употребляют        неправильно
грамматические формы: оплатите за проезд (вм. оплатите проезд), ложи
(вм. клади), обождите (вм. подождите), инженера (вм. инженеры),
инспектора (вм. инспекторы), мы хочем (вм. мы хотим), мальчуковый (вм.
мальчиковый), у ней (вм. у нее), взади (вм. сзади) и т.д.
       Многие ошибки, встречающиеся в просторечии, имеют диалектную
основу. Это объективно, так как городское население всегда пополнялось и
пополняется за счет жителей сельской местности, которые, растворяясь в
среде горожан, привносят в их речь диалектные особенности. Наиболее
распространенным, «паразитирующим» в речи городского населения,
зачастую образованной его части, является фрикативный [γ], характерный
для южнорусских диалектов: [γ]орячая вода, я [γ]оворю, интелли[γ]ентный и
т.д.
       Просторечие как одна из разновидностей национального языка
неоднородно. Помимо искаженных в отношении литературной нормы
орфоэпических, грамматических и лексических форм в просторечии
выделяют еще несколько групп речевых единиц.
       Первая     –   экспрессивная   лексика     и   фразеология,    специально
предназначенная для грубого снижения речи. Это так называемые
разговорно-просторечные единицы, близкие разговорному языку, которые
фиксируются в нормативных словарях с различными с пометами. Например,
мужик (прост.) – просторечное, жрать (прост.), шарахнуть (прост.),
шастать (прост. неодобр.) – неодобрительное, рыло (прост. бран.) – бранное,
ублюдок – (прост. презрен.) – презренное и т.д.

  Вторую     группу     составляют    также     экспрессивные   слова,   но   их
употребление ограничено жесткими этическими запретами. Это так
называемая обсценная лексика и фразеология, «подвергающаяся в русской
культурной традиции запрету (табу) на открытое употребление,



                                       19