ВУЗ:
Составители:
Рубрика:
92
цивилизованными, и культурными, и экономически процветающими, и никаких
«повальных» болезней от избытка эротической информации на душу населения там нет.
Сексшопы — тоже проявление эротизации. Но кто их клиенты? По
социологическим исследованиям, проведенным институтом социальной медицины
Амстердама, 5% — любопытные (в основном, туристы), 25% — подростки (которые
ничего не покупают), 70% — постоянные клиенты (судя по покупкам, страдающие
хроническими сексуальными расстройствами и находящиеся под наблюдением сексолога
или психоаналитика). В русских городах и городах бывшего Советского Союза, где есть
сексшопы, подобные исследования не проводились и продавцам «безразлично» (мы
самостоятельно провели опросы продавцов в сексшопах Москвы, Санкт-Петербурга и
Каунаса), кто их покупатели, ибо каждый платит за вход да еще за просмотр «рекламных»
роликов.
Мы не говорим здесь о порнографии, которая является криминалом в каждой
цивилизованной стране, в том числе и в Голландии. Но вот что касается «извращений», то
массовая эротизация и ее пропаганда (как и сексбизнес) отвоевали у патологии некоторые
их виды. Например, в Москве и Санкт-Петербурге действуют клубы для мазохистов
(следовательно, и для их партнеров-садистов). И именно здесь проходит очень зыбкая
грань, отделяющая «изощрение» от болезненного извращения (если в изощренности секса
можно увидеть черты особо изысканной сексуальной культуры и индивидуального
эстетического вкуса, то извращение — это болезнь: то, что нуждается в лечении).
Поголовная эротизация населения отнюдь не приводит к двум аберрациям на
сексуальной ниве: проституции и сексуальному насилию. Чем эротичнее ведут себя
сограждане обоего пола, чем они сексуальнее, тем меньше потребности в услугах
профессионалок и тем удовлетвореннее комплексы, которые могут реализовать себя через
половое насилие. Проституция и половое насилие имеют совершенно другие корни (не
общие, конечно), а не эротизацию. В отношении проституции сейчас столько споров лишь
потому, что она предельно упростилась и связалась с перверсными клиентами.
Проституция в современном обществе потеряла былой шарм запретности.
Если эротизация осуществляется как тотальное воздействие на психику населения
(или отдельно взятого человека), то как всякое тотальное психотропное воздействие
непременно приведет к негативным последствиям. Еще Краффт-Эбинг и Форель
предупреждали, что «чрезмерное увлечение сексом невротизирует человека». Страдают,
конечно, в первую очередь, подростки и пожилые люди — две категории населения,
которые еще не могут или уже не могут соответствовать внедренным в их психику
стандартам (стереотипам) поведения. Именно они невротизируются и психопатизируются
в первую очередь, у них появляются черты отклоняющегося поведения. Эротизация
плодит своеобразных социопатов, хотя основоположники сексологии предполагали, что
эротизация может способствовать смягчению нравов, создать реальную почву для морали,
облагородит человека.
Любые манипуляции с половым чувством чреваты самыми неожиданными
последствиями. Секс не может быть простым развлечением: даже «механическое»
сексуальное удовлетворение захватывает в человеке самые глубинные слои психики: те,
что имеют отношение к жизни и смерти. Самое ближайшее последствие манипулирования
сексуальностью — болезнь (или физическая, то есть конверсионная, или психическая).
Отдаленные последствия — прогрессирующее снижение качества жизни, вплоть до
псевдодементного поведения.
Единственной инстанцией, которая способна контролировать эротическую сторону
жизнедеятельности общества, является социальная медицина. Только социальная
медицина может исследовать и купировать такие страшные для общественного здоровья
явления, как перверсии (педофилия, некрофилия, скотоложество, сексуальные
психопатии). Клиническая медицина и пенитенциарная социология, которые поневоле
делают перверсии своими «объектами», ничего с ними поделать не могут. Перверсного
цивилизованными, и культурными, и экономически процветающими, и никаких
«повальных» болезней от избытка эротической информации на душу населения там нет.
Сексшопы — тоже проявление эротизации. Но кто их клиенты? По
социологическим исследованиям, проведенным институтом социальной медицины
Амстердама, 5% — любопытные (в основном, туристы), 25% — подростки (которые
ничего не покупают), 70% — постоянные клиенты (судя по покупкам, страдающие
хроническими сексуальными расстройствами и находящиеся под наблюдением сексолога
или психоаналитика). В русских городах и городах бывшего Советского Союза, где есть
сексшопы, подобные исследования не проводились и продавцам «безразлично» (мы
самостоятельно провели опросы продавцов в сексшопах Москвы, Санкт-Петербурга и
Каунаса), кто их покупатели, ибо каждый платит за вход да еще за просмотр «рекламных»
роликов.
Мы не говорим здесь о порнографии, которая является криминалом в каждой
цивилизованной стране, в том числе и в Голландии. Но вот что касается «извращений», то
массовая эротизация и ее пропаганда (как и сексбизнес) отвоевали у патологии некоторые
их виды. Например, в Москве и Санкт-Петербурге действуют клубы для мазохистов
(следовательно, и для их партнеров-садистов). И именно здесь проходит очень зыбкая
грань, отделяющая «изощрение» от болезненного извращения (если в изощренности секса
можно увидеть черты особо изысканной сексуальной культуры и индивидуального
эстетического вкуса, то извращение — это болезнь: то, что нуждается в лечении).
Поголовная эротизация населения отнюдь не приводит к двум аберрациям на
сексуальной ниве: проституции и сексуальному насилию. Чем эротичнее ведут себя
сограждане обоего пола, чем они сексуальнее, тем меньше потребности в услугах
профессионалок и тем удовлетвореннее комплексы, которые могут реализовать себя через
половое насилие. Проституция и половое насилие имеют совершенно другие корни (не
общие, конечно), а не эротизацию. В отношении проституции сейчас столько споров лишь
потому, что она предельно упростилась и связалась с перверсными клиентами.
Проституция в современном обществе потеряла былой шарм запретности.
Если эротизация осуществляется как тотальное воздействие на психику населения
(или отдельно взятого человека), то как всякое тотальное психотропное воздействие
непременно приведет к негативным последствиям. Еще Краффт-Эбинг и Форель
предупреждали, что «чрезмерное увлечение сексом невротизирует человека». Страдают,
конечно, в первую очередь, подростки и пожилые люди — две категории населения,
которые еще не могут или уже не могут соответствовать внедренным в их психику
стандартам (стереотипам) поведения. Именно они невротизируются и психопатизируются
в первую очередь, у них появляются черты отклоняющегося поведения. Эротизация
плодит своеобразных социопатов, хотя основоположники сексологии предполагали, что
эротизация может способствовать смягчению нравов, создать реальную почву для морали,
облагородит человека.
Любые манипуляции с половым чувством чреваты самыми неожиданными
последствиями. Секс не может быть простым развлечением: даже «механическое»
сексуальное удовлетворение захватывает в человеке самые глубинные слои психики: те,
что имеют отношение к жизни и смерти. Самое ближайшее последствие манипулирования
сексуальностью — болезнь (или физическая, то есть конверсионная, или психическая).
Отдаленные последствия — прогрессирующее снижение качества жизни, вплоть до
псевдодементного поведения.
Единственной инстанцией, которая способна контролировать эротическую сторону
жизнедеятельности общества, является социальная медицина. Только социальная
медицина может исследовать и купировать такие страшные для общественного здоровья
явления, как перверсии (педофилия, некрофилия, скотоложество, сексуальные
психопатии). Клиническая медицина и пенитенциарная социология, которые поневоле
делают перверсии своими «объектами», ничего с ними поделать не могут. Перверсного
92
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 90
- 91
- 92
- 93
- 94
- …
- следующая ›
- последняя »
