Основы социальной медицины. Василенко Н.Ю. - 93 стр.

субъекта понять нормальному человеку невозможно. Проиллюстрируем сказанное
признанием перверсной личности, которое приводит Ч. Ломброзо в статье «Любовь у
помешанных»: «Для меня нет ничего ужаснее, как желать сделать это и не быть в
состоянии: можно с ума сойти. В такие моменты я чувствую головокружение. Я ничего
не вижу, ничего не боюсь, лишь бы я могла это сделать».
      Понятно, что работа с такими личностями требует специальных знаний, которые
может дать именно социальная медицина.


       § 3.4.2. Педофилия как социально-медицинская проблема. Феномен Лолиты
       Вот уже несколько лет Европу потрясают «открытия»: оказалось, что существует
не только почти узаконенная детская проституция, но и торговля детьми для половых
отправлений, нередко сопровождаемых зверствами и даже убийствами. В Бельгии этот
бизнес поставлен на широкую ногу, охватив все провинции до Брюсселя. Выяснилось, что
замешаны в нем представители самых разных слоев общества (так, в подвалах
респектабельных загородных вилл могли на цепях содержаться дети или лежать
искалеченные детские трупы). Судебные дела то закрывались, то вновь открывались, и мы
узнавали, что в этом «бизнесе» замешаны самые неожиданные лица (члены полиции,
мэрии, прокуратуры, банков, чуть ли не парламента). Психиатры из соседних стран
(Англии, Дании, Франции, Германии и др.) уже торопятся объявить «бельгийский
феномен» «психической эпидемией конца XX века», а О. Рурке даже «допускает, что
каждый третий мужчина в этой стране в душе педофил». Не стоило бы фиксировать
читателя на «бельгийском феномене», если бы не опасность такого же феномена в России.
       О педофилии в русских городах и о половой эксплуатации детей сообщают самые
разные официальные и неофициальные источники.
       Оставляя в стороне коммерческий, криминальный и моральный аспекты проблемы,
обратимся прежде всего к ее социально-медицинским аспектам. Педофилия есть реальный
факт нашей жизни, дети имеют спрос на рынке сексуальных услуг. С точки зрения
социального врача, несомненны симптомы болезни общества. Торговля детьми с целью
сексуальной эксплуатации имеет много общего с торговлей наркотиками — компетентные
органы указывают, что подчас этим занимаются одни и те же криминальные структуры.
Однако, влияние наркотиков хорошо изучено: что представляет собой наркоман и как
становятся наркоманами, специалистам хорошо известно. Но кто такой педофил? Болезнь
это или преступление (или то и другое вместе)? Отвечая на этот вопрос, неуместно искать
аналоги в истории и приводить примеры половой эксплуатации детей в разных странах и в
разные времена. Такой подход мало что проясняет, потому что педофилия, тем более
сопровождаемая садистскими проявлениями, всегда и везде вызывала общественное
негодование и каралась жестоко. Педофилия, имеющая характер эпидемии, поражающая
множество мужчин, — такого не наблюдалось никогда и нигде!
       С точки зрения клинического психиатра, педофилия — это перверсия, симптом
какого-то психического заболевания (чаще всего, психопатии, шизофрении или
деменции). В конце XIX в. педофилов считали просто выродками, дегенератами. В наше
время есть более адекватное слово — мутант. И, судя по масштабности педофилии,
человечество мутирует в угрожающих его существованию размерах.
       В то время, когда в Бельгии «Интерпол» раскручивал грандиозное дело, связанное
с детской порнографией, в котором были замешаны и бельгийская полиция, и судьи, и
чуть ли ни члены парламента, в Америке снимался фильм «Лолита» Эдриана Лайна с
Джереми Айронс в главной роли. Эдриану Лайну было нелегко снимать «Лолиту» в такой
атмосфере (в его адрес приходили официальные и анонимные угрозы).
       Выпуская в свет в 1955 г. «Лолиту» на английском языке, Набоков и не
предполагал, что выпускает «Джина из бутылки». Тогда педофилия в развитых
цивилизованных европейских странах была явлением исключительным. До сих пор

                                                                                    93