ВУЗ:
Составители:
Заключая договор донорства, гражданин становится носителем целого комплекса относительных прав и обязанностей
(право на информацию о предстоящей процедуре и её последствиях, право отказаться в любой момент от донорства,
обязанность сообщить сведения о перенесённых или имеющихся заболеваниях и др.).
Отличительной особенностью трансплантации с донорством живых лиц является характер оперативного
вмешательства, при котором затрагиваются интересы двух людей – донора и реципиента. В данном случае донор
представляет возможность медицинскому персоналу осуществить внедрение в свой организм, тем самым нарушая телесную
целостность. Это вмешательство направлено не на собственно лечебные цели по отношению к донору, поэтому здесь речь
идёт о нанесении вреда здоровью человека. Принимая во внимание, что донорами являются люди, которые могут
предоставить жизнеспособный орган, – вред наносится потенциально здоровому человеку. Уровень современной медицины
не позволяет, к сожалению, предельно точно прогнозировать исход оперативного вмешательства для донора. Поэтому
основными условиями, наличие которых обязательно при донорстве живых людей, являются добровольное согласие в
сочетании с достаточным уровнем физического и психического здоровья.
Гарантии, которые должны быть предоставлены донору, невозможно выразить в виде каких-либо императивов. Тем не
менее донору должно быть гарантировано:
− предварительное всестороннее комплексное медицинское обследование;
− изъятие только заранее определённого парного органа, части органа или ткани;
− отсутствие значительного вреда здоровью после изъятия из организма трансплантанта;
− пересадка органа или ткани заранее определённому реципиенту (состоящему в генетическом родстве с донором);
− диспансерное динамическое наблюдение за состоянием здоровья после трансплантации.
Реципиенту, как лицу, обратившемуся за медицинской помощью, должно быть гарантировано:
− предварительное всестороннее комплексное медицинское обследование;
− недопущение заражения от донора системными или инфекционными заболеваниями (СПИД, гепатиты и др.)
− обеспечение специализированной медицинской помощи в ранний посттрансплантационный период;
− диспансерное динамическое наблюдение за состоянием здоровья в течение длительного времени после
трансплантации.
Статья 3 Закона «О трансплантации» посвящена ограничению круга живых доноров. Предметом особой озабоченности
является защита прав несовершеннолетних и иных «уязвимых» категорий граждан от принуждения или побуждения стать
донором.
52
Не допускается донорство:
− несовершеннолетних (за исключением случаев пересадки костного мозга);
− недееспособных лиц;
− лиц, имеющих опасное для передачи заболевание;
− людей, находящихся в служебной или иной зависимости от реципиента.
До 90% трансплантаций производится с применением трупных трансплантантов. Это обусловливает необходимость
пристального внимания к правомерности изъятия органов и тканей у трупов.
Определяя условия и порядок трансплантации, в частности изъятия органов и (или) тканей у трупа с целью пересадки
нуждающемуся в этом реципиенту, законодатель установил в ст. 8 Закона Российской Федерации № 4180-1 от 22.12.1992 г.
«О трансплантации» запрет на такое изъятие в случае, когда учреждение здравоохранения на момент изъятия было
поставлено в известность о том, что при жизни данное лицо либо его близкие родственники или законный представитель
заявили о своём несогласии на него. Законодатель в данном случае избрал модель презумпции согласия на изъятие органов и
(или) тканей человека после его смерти («неиспрошенное согласие» или «предполагаемое согласие»), трактующую
невыражение самим лицом, его близкими родственниками или законными представителями своей воли либо отсутствие
соответствующих документов, фиксирующих ту или иную волю, как наличие положительного волеизъявления на
осуществление такого изъятия.
В то же время немедицинский ФЗ № 8-ФЗ от 12.01.1996 г. в редакции ФЗ № 122-ФЗ от 22.08.2004 г. «О погребении и
похоронном деле» также регулирует порядок волеизъявления лица о согласии или несогласии на изъятие органов и (или)
тканей из его тела и гарантирует погребение умершего с учётом волеизъявления, выраженного лицом при жизни, и
пожелания родственников.
Таким образом, положения двух Законов («О трансплантации» 1992 г. и «О погребении и похоронном деле» 1996 г.) по-
разному интерпретируют один и тот же вопрос, а именно правомерность изъятия органов и тканей у трупа. Именно эта
коллизия привела к тому, что среди учреждений, осуществляющих забор трансплантантов в целях пересадки, нет единого
мнения по поводу правомерности изъятия органов и тканей от умерших людей: с одной стороны, «презумпция согласия»
Закона «О трансплантации», а с другой – по сути, «презумпция несогласия» Закона «О погребении». В этой связи часто
единственным средством решения проблемы служит мнение руководителя учреждения, где осуществляется забор
трансплантанта.
В целях соблюдения баланса прав и законных интересов доноров и реципиентов вопросы, связанные с реализацией
гражданином либо его близкими родственниками или законными представителями права заявить письменно или устно о
несогласии на изъятие органов и (или) тканей для трансплантации, требуют более детальной (как на законодательном
уровне, так и в подзаконных нормативных актах) регламентации, а механизмы информирования граждан о действующем
правовом регулировании – развития и совершенствования.
В настоящее время, с точки зрения некоторых авторов, более оптимальной считается позиция закрепления в
российском законе «О трансплантации» презумпции несогласия. По их мнению, это позволит более эффективно
осуществлять защиту прав и законных интересов граждан при оказании медицинской помощи, а также обеспечит реальное
осуществление волеизъявления умершего.
53
52
Григорьев Н. Регламентация трансплантации // Советская юстиция. 1993. № 7. С. 19
53
Горбунова Н.А. О презумпции согласия на изъятие органов или тканей человека после его смерти // Российская юстиция. 2005. №
11.
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 26
- 27
- 28
- 29
- 30
- …
- следующая ›
- последняя »
