Аналитические жанры публицистики. Письмо. Корреспонденция. Статья. Акопов А.И. - 44 стр.

администратор, другой: альпинист, смелый человек, третий: умница, эрудит. Некоторые мои друзья в
редакции увидели в этом “ослабление удара”. Не думаю. Во всяком случае, я-то удар стремился усилить.
Когда подлость делает дурак или хам, то на это он и дурак или хам, - тут нет проблемы. А вот когда в
роли глупца выступает эрудит, тогда труса празнует на собрании смельчак - в этом стоит разобраться.
И это, на мой взгляд, пострашней.
      Нерасчетливый тон мстит за себя. Автор горячится - читатель холоден, автор негодует -
читатель спокоен, автор восторгается -читатель равнодушен. И неожиданным образом статья
оказывает обратное воздействие (если, конечно, ее дочитают до конца). Плохо, когда автор не предвидит
вопросов, которые возникают у читателей... Я, например, знаю наперед один вопрос, который уже застрял
в головах у теперешних моих читателей... которые практику газетной работы знают не хуже меня.
Вопрос такой: а сколько же времени ты потратил, уважаемый автор, на эту самую статью о качестве?
      Надо отвечать, поскольку в заметках, обращенных к собратьям по перу, тон возможен только один:
деловой и откровенный. Так вот, писал я пять дней и материал собирал десять дней. Всего, выходит,
больше двух недель. И это еще, учтите, без выездов из Москвы. А, скажем, статья “Техника без опасности”
(о новых тракторах, охране труда и прочем) потребовала у меня трех командировок: в Белоруссию, на
Кубань и на Украину. Готов согласиться с теми, кто скажет, что это “непозволительная роскошь”.
      И все равно остаюсь в убеждении, что проблемную публицистическую статью надо писать всерьез.
      Да, я знаю, заедает “текучка”, и надо “гнать строки”, выдавать в номер заметки, репортажи,
зарисовки - все так; я эту школу прошел, но при всем при том должна быть у журналиста заветная тема,
“главная статья”, к которой он подбирается исподволь, которую копит, обдумывает по ночам. И если уж
берется газетчик, в центральной ли, в местной ли газете, за такую статью, что в общем-то не для
каждого. обязательно, то должен он обойти три десятка людей, побывать в горкоме, обкоме,
облисполкоме, облплане и т.д. Во всяком случае, количество и в нашем деле не должно вредить качеству,
не так ли?
      Пойдем дальше. Дальше мне кажется, что если уж журналист прошел сложным путем сбора
материала, то полезно и читателя провести тем же путем. Я выписал из дневника Л. Н. Толстого (1900
год) такую мысль: “Если художник все нашел и все знает - он не действует. Только если он ищет, зритель,
читатель сливаются с ним в поисках”. Мне это представляется полезным и для газеты. Потому что
корень публицистики -это все-таки мысль.
      Я писал однажды, повторяю и теперь: хорошо пишет не тот, кто хорошо пишет, а тот. кто хорошо
думает.
      В “Робинзоне Крузо” есть симпатичный персонаж - Пятница. У стариков его племени была такая
религия: они поднимались на самую высокую гору и говорили “О!”. Сегодня я не могу уважать публициста,
который, залезши на самую высокую вершину, только то и делает, что восклицает “О!”. Этого, простите,
мало. Партийные решения последних лет, документы XXIV съезда партии - и Директивы и Отчетный
доклад ЦК КПСС - отличаются глубиной, компетентностью, анализом. Вот и от нас, советских
журналистов, ждут сегодня глубины, компетентности, анализа. А мы иной раз только декларируем, не
утруждая себя поисками резонов в защиту своих идей. Но современный читатель не приемлет
директивного тона - ни в критике, ни в похвалах, Он хочет с нами согласиться, но именно согласиться; он
ждет, чтобы мы его убедили, чтоб мы доказали ему свою правоту.
      Возвращаюсь к статье о качестве - тут, пожалуй, в системе доказательств мне нужно было быть
особенно строгим. Тут, если говорить о тоне, мне нужен был тон особой достоверности. Вызывающий
доверие читателей. Добился ли я этого, не мне судить, но добивался. Потому что это тема особая.
Сейчас объясню. Всякая наша работа адресована обычно двум кругам читателей: специалистам (узкому
кругу) и широким массам. Пишем мы, к примеру, о сталеварении. И тут, если ошибемся, сталевары сразу
нас поймают, а комбайнеры, домашние хозяйки, дантисты - нет, не поймают.
      Так вот, тема качества товаров народного потребления, она тем отличается, что в ней все
специалисты. В ботинках, джемперах, холодильниках, телевизорах все понимают. И тут нужна
скрупулезная точность.
      Правдивость - вообще первое требование ленинской печати, но уж в этой теме мы, что называется,
по острию ходим. Тут нужен особый такт. Если в вашем городе нет в продаже сосисок, то не нужно писать
о бурном росте производства сосисок. Это бестактно. Важно учитывать такие вещи в центральной
печати, но еще больше в местной. Потому что, прочтя в тех же “Известиях”, что какие-то товары
производятся, читатель далекого города скажет: “Ну, у нас пока не продают, а в столицах уже есть, будет
рано или поздно и у нас”. А если в местной газете появится, что товары - джемперы, модные ботинки - в
магазинах есть, а их на самом Деле нет, то тут вас сразу ловят за руку.
      Не хотел бы, чтобы меня поняли так, будто о дефиците и нехватках вообще не надо писать.
Обязательно надо писать! Запретных тем нет и быть не должно. Полагаю, что мы не только можем, но и
обязаны вскрывать любые недостатки. Но одновременно видеть общую стратегию движения вперед (в
статье “С чего начинается качество” это более всего занимало меня), помнить о том, какие намечены
меры, знать, что уже делается реально и - что будет делаться завтра. Тогда критика наша будет
конструктивной.
      И постоянно, в каждой цифре, в каждом факте, - в каждой строке помнить, что мы под контролем
миллионов читательских глаз: слукавишь в малости: не поверят в большом. Всегда я вспоминаю пример,
который и сейчас приведу, как меня во время поездки в город Горький поразила точность писателя