Составители:
Рубрика:
Утраченную юность.
Ср. у И. Северянина:
Какая ночь! - и глушь, и тишь,
И сонь, и лунь, и воль.
Итак, лунь - поэтический окказионализм со значением “лунный свет,
производящий чарующее впечатление, создающий романтическую
атмосферу, ощущение манящей тайны, неги”, характеризующийся
второй степенью окказиональности (так как является дериватом
существительного, а не
прилагательного). Как видим, в этом
окказионализме актуализированы все экспрессивные смыслы, которые
находят выражение в устойчивом круге поэтических ассоциаций
лексемы “луна”.
Окказиональный глагол “луниться” встречается в личной и
причастной формах:
Сонным вечером жасминовым, под лимонный плеск луны,
Повстречалась ты мне, грешница, с белой лилией в руке...
Я приплыл к очам
души твоей по лунящейся реке...
Берега дремали хлебные - золотые галуны.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Как мечты сюрпризэрки
Над качалкой грезэрки
Истомленно лунятся: то - Верлэн, то - Прюдом.
Первый пример истолковать просто: река, освещенная луной,
поглощающая и отражающая ее сияние - лунящаяся река. Второй
пример, вообще изобилующий окказионализмами, дешифровать
сложнее:
очевидно, мечты текут, струятся, перемежаются и
переливаются, подобно лучам лунного света. К тому же мечты эти, как
лунный свет, зыбкие, неземные, романтические и таинственные. Это
контекстуально детерминированное значение безусловно иное,
нежели областное владимирское, отмеченное в Словаре Даля:
“светить, отсвечивать, белеться, тускло светлеться, видеться
белесоватым” (Т.2. С. 273).
Трижды в значении “освещенный
луной”, “осветить луной”
употребляет поэт окказиональный глагол олунить:
В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом
По аллее олуненной вы проходите морево.
Утраченную юность. Ср. у И. Северянина: Какая ночь! - и глушь, и тишь, И сонь, и лунь, и воль. Итак, лунь - поэтический окказионализм со значением лунный свет, производящий чарующее впечатление, создающий романтическую атмосферу, ощущение манящей тайны, неги, характеризующийся второй степенью окказиональности (так как является дериватом существительного, а не прилагательного). Как видим, в этом окказионализме актуализированы все экспрессивные смыслы, которые находят выражение в устойчивом круге поэтических ассоциаций лексемы луна. Окказиональный глагол луниться встречается в личной и причастной формах: Сонным вечером жасминовым, под лимонный плеск луны, Повстречалась ты мне, грешница, с белой лилией в руке... Я приплыл к очам души твоей по лунящейся реке... Берега дремали хлебные - золотые галуны. ................................... Как мечты сюрпризэрки Над качалкой грезэрки Истомленно лунятся: то - Верлэн, то - Прюдом. Первый пример истолковать просто: река, освещенная луной, поглощающая и отражающая ее сияние - лунящаяся река. Второй пример, вообще изобилующий окказионализмами, дешифровать сложнее: очевидно, мечты текут, струятся, перемежаются и переливаются, подобно лучам лунного света. К тому же мечты эти, как лунный свет, зыбкие, неземные, романтические и таинственные. Это контекстуально детерминированное значение безусловно иное, нежели областное владимирское, отмеченное в Словаре Даля: светить, отсвечивать, белеться, тускло светлеться, видеться белесоватым (Т.2. С. 273). Трижды в значении освещенный луной, осветить луной употребляет поэт окказиональный глагол олунить: В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом По аллее олуненной вы проходите морево.
Страницы
- « первая
- ‹ предыдущая
- …
- 31
- 32
- 33
- 34
- 35
- …
- следующая ›
- последняя »