Историко-философское введение. Часть 2. Басанец В.Л - 8 стр.

                                -8-


позволяет ему понять, каким образом вообще происходит позна-
ние, как мы можем познать вещи находящиеся и существующие
вне нас и независимо от нас.
      1.«Всякое наше познание начинается с опыта», – пишет
Кант. И это нам вполне понятно, а как же иначе? «В самом деле,
чем же пробуждалась бы к деятельности познавательная способ-
ность, если не предметами, которые действуют на наши чувства и
отчасти сами производят представления, отчасти побуждают наш
рассудок сравнивать их, связывать или разделять и таким обра-
зом перерабатывать грубый материал чувственных впечатлений в
познание предметов, называемое опытом?» [2. Т. 3. С. 105]. Зна-
ния, которые человек добывает в этом опыте, называются эмпи-
рическими, или знаниями апостериори, т.е. посредством опыта.
Всякое знание состоит из суждений. Например: «Сегодня темпе-
ратура воздуха 10 градусов тепла» – это знание, выраженное в
суждении апостериори.
      Почему это предложение или суждение есть знание? Пото-
му что в нем заключена информация. Почему это эмпирическое
знание? Потому что в нем зафиксировано наше знание темпера-
туры воздуха на сегодня.
      Но знание состоит не из одних только суждений апостерио-
ри. Скорее наоборот, все истины науки в виде законов, аксиом и
т. д. не могут быть выражены в таких суждениях. Приведем при-
мер суждений, в которых «превышена» способность фиксации
лишь опытных данных: «Всякое изменение имеет свою причи-
ну», «Все тела имеют тяжесть». Но посредством опыта нельзя
охватить все изменения и иметь опытные суждения о «всех» те-
лах.
      2. Поэтому Кант пишет: «Но хотя всякое наше познание и
начинается с опыта, отсюда вовсе не следует, что оно целиком
происходит из опыта». И далее подчеркивает, что даже если взять
одно опытное знание (только чувственное восприятие), то
«вполне возможно, что и оно складывается из того, что наша соб-
ственная познавательная способность (только побуждаемая чув-
ственными впечатлениями) дает от себя самой» [2. Т. 3. С. 105]. В
этом высказывании Кант выделяет два положения: