Филологический анализ художественного текста: реализация интеграции лингвистического и литературоведческого подходов в школе. Белова Н.А. - 22 стр.

основному повествованию о герое, переходит от формы глагола простого
будущего времени 1-го лица к формам прошедшего времени мужского рода
при местоимении 3-го лица: “Но и друг наш Чичиков чувствовал в это время
не вовсе прозаические грезы. А посмотрим, что он чувствовал. Сначала он не
чувствовал ничего и поглядывал только назад…<…>»”- а затем использует
форму настоящего времени, выходя за рамки повествования о герое и вводя
авторское отступление: “Автор признается, этому даже рад, находя, таким
образом, случай поговорить о своем герое; ибо доселе, как читатель видел,
ему беспрестанно мешали то Ноздрев, то балы, то дамы, то городские
сплетни, то, наконец, тысячи тех мелочей, которые кажутся только тогда
мелочами, когда внесены в книгу, а покамест обращаются в свете,
почитаются за весьма важные дела”.
     Кроме того, автор учитывает присутствие читателя, ведя с ним
своеобразный диалог, объясняя свои мотивы в выборе героем поэмы
Чичикова (“Очень сомнительно, чтобы избранный нами герой понравился
читателям”, “Неприлично автору, будучи давно уже мужем, воспитанному
суровой внутренней жизнью и свежительной трезвостью уединения,
забываться подобно юноше. Всему свой черед, и место, и время! А
добродетельный человек все-таки не взят в герои. И можно даже сказать,
почему не взят”), возражая воображаемым оппонентам при характеристике
своего героя (“Итак, вот весь налицо герой наш, каков он есть! Но
потребуют, может быть, заключительного определения одной чертою: кто
же он относительно качеств нравственных? Что он не герой, исполненный
совершенств и добродетелей, это видно. Кто же он? стало быть, подлец?
Почему ж подлец, зачем же быть так строгу к другим? Теперь у нас
подлецов не бывает, есть люди благонамеренные, приятные, а таких,
которые бы на всеобщий позор выставили свою физиогномию под публичную
оплеуху, отыщется разве каких-нибудь два, три человека, да и те уже
говорят теперь о добродетели” – в последнем предложении приведенного
отрывка явно чувствуется авторская ирония).
     Завершая фрагмент, рассказывающий о происхождении Чичикова, и
свои размышления о личности героя поэмы, носящие полемический
характер, автор вновь возвращается к основному действию и вводит
местоимение 1-го лица: “Но мы стали говорить довольно громко, позабыв,