Философия: Хрестоматия "Человек и мир". Бернацкий В.О. - 108 стр.

Этот труд, скучноватый с точки зрения современного читателя, дает, однако, ис-
ключительно четкое представление о почти мистических надеждах на будущее,
пробужденных в XIX в., развитием промышленности и поразительными успехами
науки. Эти надежды неотделимы от самого буржуазного общества, являющегося
зачинателем технического прогресса.
    Понятие прогресса зародилось в эпоху Просвещения и буржуазной революции.
Можно, разумеется, отыскать его провозвестников и в XVII в.: уже так называе-
мый «спор Древних и Новых» ввел в европейскую идеологию совершенно абсурд-
ное понятие прогресса в искусстве.
    Более серьезные предпосылки можно извлечь из картезианской идеи о неудер-
жимом развитии науки. Но только в 1850 г. Тюрго дает первое ясное определение
нового закона.
    «Преобладающее большинство рода человеческого, чередуя покой с борением
и добро со злом, неустанно, хоть и медленно, движется ко все большему совер-
шенству». Этот оптимизм станет сутью риторических рассуждений Кондорсе,
официального поборника прогресса как такового, который был для него неотделим
от прогресса государственности и жертвой которого он, в конце концов, оказался:
просвещенное государство вынудило его принять яд. Сорель был совершенно
прав, утверждая, что философия прогресса как нельзя лучше подходит для общест-
ва, желающего наслаждаться материальным благополучием, зависящим от техни-
ческого прогресса. Когда ты уверен, что завтрашний день, в силу самого порядка
вещей, принесет тебе больше благ, чем сегодняшний, ты можешь спокойно почи-
вать на лаврах. То есть прогресс, как это ни парадоксально, может служить оправ-
данием консерватизма. Основанный на вере в будущее, он позволяет господину
жить со спокойной совестью. А рабу, который сегодня прозябает в нищете и уже
не может рассчитывать на загробное воздаяние, он обещает, что уж будущее-то
наверняка будет за ним. Таким образом, оно превращается в единственный вид
собственности, которую господа охотно уступают рабам.
    Все эти рассуждения, как видим, нельзя считать неактуальными. Они актуаль-
ны, поскольку революционный дух подхватил эту двусмысленную и удобную
идею – идею прогресса. Речь, разумеется, идет об иной разновидности – ведь даже
у Маркса встречается немало насмешек над рациональным буржуазным оптимиз-
мом. И однако, мысль его определяется нелегким поступательным движением к
светлому будущему. Гегель и марксизм сокрушили формальные ценности, осве-
щавшие якобинцам прямой путь истории к счастью. И в то же время сохранили
саму идею этого поступательного движения, спутав ее с социальным Прогрессом и
объявив исторической необходимостью. Таким образом, они оказались продолжа-
телями буржуазной мысли XIX века. [...]
    Что касается неизбежности эволюции, то Огюст Конт еще в 1842 г. дал ей сис-
тематическое определение посредством закона о трех стадиях. Эра позитивизма,
пришедшая на смену эпохам теологии и метафизики должна была совпасть с появ-
лением «Религии человечества». Анри Гуйе точно определил деятельность Конта,
что она сводилась к поискам человека, лишенного и намека на божественное. Пер-
воначальная цель Конта, заключавшаяся в повсеместной замене абсолютного от-
носительным, вскоре сменилась обожествлением этого относительного и пропо-
                                      108